Читать «Двойник (другой перевод)» онлайн

Глава 1

Когда в кабак входит некто, похожий на расфуфыренную деревенщину, и при этом держится так, будто он пуп земли, значит, это не кто иной как космолетчик.

Это уж по логике вещей так выходит. Профессия заставляет его чувствовать себя как бы творцом всего сущего, а когда он попадает на нашу вшивую планетишку, ему представляется, что окружают его одни олухи. Что же до отсутствия портновской элегантности, то от человека, девять десятых своего времени носящего форму и более привычного к глубокому космосу, нежели к цивилизованному обществу, вряд ли можно ожидать умения одеваться со вкусом. Он — легкая добыча портных-халтурщиков, которые толкутся вблизи любого космопорта и навязывают прибывшим «последний писк» земной моды.

Похоже, что этот рослый широкоплечий парень одевался у самого Омара-Палаточника — слишком широкие, подбитые ватой плечи, шорты, ползущие вверх по его волосатым ляжкам, когда он садился, плоеная шелковая сорочка, которая шла ему как корове седло.

Однако свое впечатление я вслух высказывать не стал и на последний полуимпериал поставил ему выпивку, рассматривая это как неплохое помещение капитала, ибо знал, как космолетчики относятся к деньгам вообще.

— Спокойной плазмы! — сказал я, когда мы сдвинули стаканы.

Он бросил на меня быстрый взгляд.

Именно с этой ошибки и началось мое знакомство с Даком Бродбентом. Вместо того, чтобы ответить «Чистого космоса» или «Мягкой посадки», как следовало бы, он оглядел меня с ног до головы и очень тихо произнес:

— Хорошо сказано, да только ко мне не относится. Никогда не бывал в космосе.

Тут мне бы опять придержать язык. Не так уж часто космолетчики посещают бар «Каса-Маньяна» — этот отель не соответствует их привычкам, да и от космопорта далеко. А уж если какой и пришел сюда в штатской одежде, да сел в самом темном уголке бара, да еще не признается, что он космолетчик, значит, зачем-то так нужно. Я и сам выбрал этот столик, чтобы видеть все, не будучи увиденным — я тут хожу в должниках, и хоть долг не бог весть какой, все же неприятно. Мне бы сообразить, что у него есть свои причины, и отнестись к ним уважительно… Но мой язык жил какой-то независимой от меня жизнью.

— Бросьте врать, дружище, — ответил я. — Если вы жукземлеед, то я — мэр Тихо-Сити. Держу пари, вам пришлось опрокинуть больше стаканов на Марсе, — добавил я, отметив ту осторожность, с которой он поднимал стакан — явный признак привычки к малой силе тяжести, — нежели на Земле.

— А ну-ка, засохни, — прервал он меня, почти не шевеля губами. — Откуда ты взял, что я вояжер? Ты ж меня в первый раз видишь.

— Извините, — ответил я. — Вы можете выдавать себя за кого угодно. Но глаза-то у меня есть. Вы засветились сразу же, как вошли в бар.

Он что-то пробурчал себе под нос. Потом спросил:

— Чем же это?

— Не тревожьтесь. Сомневаюсь, чтобы еще кто-нибудь обратил на это внимание. А я замечаю вещи, которые другим не видны. — Тут я вручил ему свою визитную карточку, проделав это, может быть, с излишней помпой. Ведь Лоренцо Смизи единственный в своем роде — Труппа из Одного Актера. Да, я тот самый «Лоренцо Великолепный» — стерео, «мыльная опера», драма… Имитатор и Мим Невиданных Возможностей.