Читать «Последние заморозки» онлайн - страница 25

Руфина осталась в раздумье. Для неё Серёжа всегда был милым, простоватым мальчишкой. Зная его влюблённость, Руфина могла расценивать сказанное Сергеем как очередное мальчишеское умничанье. Но глаза Серёжи были строги. Голос звучал убеждённо.

А вдруг да он говорит правду? Может быть, Алексей делился с ним? Может быть, Серёжа пришёл сюда по просьбе брата?

Нет, это невозможно. Алёша всегда любуется Руфиной. Ему приятно появляться с нею. Он так внимателен к ней. Внимателен, но не более.

Он никогда не разговаривает с нею ни о чем серьёзном. Ничем не делится. Не рассказывает о себе. Не даёт заглянуть в себя. Что-то прячет… От чего-то уходит…

Да уж будет ли в самом деле он счастлив с нею?

Будет!

Он ещё не знает Руфины. Пусть время идёт. Не все и не всегда приходит сразу. Так говорит тётка Евгения. Так думает теперь и Руфина.

Сбудется твоя мечта, Руфина. Сбудется. Побеждают терпеливые.

15

Осень, словно желая смягчить своё безрадостное появление, задабривала все живое щедрыми дарами полей, лесов, садов и огородов. Шумнее с каждым днём зеленые ряды на рынке. Мешками продаются огурцы. Яблоки — вёдрами. Капусте счёт ведут уже на сотни кочанов. Привычка к собственным солениям жива в рабочих семьях.

Леса полны весёлыми «ау», восторгами грибных находок: «Чур! Моё гнездо!» И если уж малец нашёл гнездо груздей — другой не подходи. Грузди, растущие большими семьями, могут за полчаса наполнить доверху корзину грибника.

Руфина усиленно ищет любимые Алёшины грибы. Она уже засолила в новеньком дубовом бочоночке отборные грузди. Поймёт же он, какие чувства вложены в эту прелесть и сколько нужно было исходить лесов, чтобы собрать такую красоту!

Алёша с утра до вечера пропадает на заводе. Днём за наладкой и пуском новых станков, а вечером в конструкторском бюро.

Машины — это его радость и наслаждение, его мир творческих поисков. Так много замыслов и пока ещё так мало свершений. Они будут. Непременно будут.

Машина капризна в своём рождении. Она куда капризнее, чем стихотворение. Алёша, мечтавший стать поэтом, помнит эти муки. Стихотворение всегда спорит с автором то лишним, то недостающим слогом в строке. То вдруг огорчает чужеродным словом или глухотой рифмы.

Но даже самое простое приспособление к станку требует не меньших, а, пожалуй, ещё больших усилий. Какая-нибудь маленькая шестерня или ничтожный храповичок кажутся нужными в ночных раздумьях, а приходит утро — и они оказываются лишними деталями, как мёртвые слова, отягощающие стихотворение.

Зато какая радость, когда живущие порознь детали, как порознь живущие слова, соединяются в разумное произведение. Пусть не всем понятна эта поэзия Алексея Векшегонова, но она его волшебная стихия.

Сейчас он занят автоматической приставкой к своему станку «ABE». Это обойма с подающим механизмом. Простая вещь, а сколько мук. Ему хотелось её закончить до отъезда, но впереди так мало дней, а подающий механизм обоймы сопротивляется. Не хочет подавать детали. Если бы ещё неделю — обойма-автомат сделала бы его «ABE» автоматическим станком.