Читать «Дорогой, я стала ведьмой в эту пятницу!» онлайн - страница 171

— Почему же Он сразу не сделал их равными мужчинам? — кричал Денис однажды отцу. — Если они и правда этого заслуживают!

— Бог умеет терпеть, — отец пожал плечами. — Ты еще не понял, что Адам — несовершенство? Первый избалованный ребенок, слишком агрессивный, слишком эгоистичный. Ева — его любимое творение.

Последнее замечание Денис пропустил мимо ушей — решил, что отец в своей излюбленной манере смущает его, проверяет на прочность. Отец появлялся редко, и Денис очень старался угодить ему, он был уверен, что остальные его дети — ничтожества, не умеющие мыслить широко. Он хотел быть лучшим, хотел доказать всей Вселенной, что законы бытия несовершенны, что они устарели. Даже люди талдычат о новом мессии, так пусть он явится — в его, Дениса, лице. Никто ведь не обещал, что мессия придет с той стороны.

— Лида, — позвал он, — помассируй виски.

Лидия сошла с портрета, который висел в гостиной, устроилась рядом с Денисом, положила его голову себе на колени и поинтересовалась:

— Мигрень?

— Проклятие… — прошептал он. — Три тупые ведьмы…

— Что они тебе сделали? — воскликнула Лида.

Он повернулся к ней:

— Ты что-то знаешь?

В глазах Лиды мелькнул испуг.

— Я тебя еще раз спрашиваю: что ты знаешь? — спокойно повторил он. — Если ты немедленно не расскажешь, я тебя посажу в почтовую марку!

Женщина покраснела и сжалась, словно опасаясь, что он ударит ее.

— О чем ты? — пропищала Лида. — Денис, отчего ты нервничаешь? Тебе надо быть поспокойнее, все говорят…

— Кто — все? Кто смеет меня судить? Кому вообще до меня есть дело? Но ничего, я докажу, я всему миру докажу!.. Со мной будут считаться, я заставлю…

Лида смотрела, как он машет кулаками, как сердится, и ей сделалось так его жалко, что она встала, прижала его голову к своей груди, погладила. Поначалу он дергался, отпихивался, но скоро заплакал — сильно и горячо.

Лидия поплакала вместе с ним и все ему рассказала.

* * *

— Я имею полное право провести опыт в поддержку моей теории! — настаивал Денис.

— Параграф четыре тысячи девятый пункт «к» гласит, что никто не имеет права насиловать волю людей, даже если речь идет о жизненно важных для всего мира вещах, — парировала Анжела. — Так что извини, друг, ты не прав.

— Я никого не насиловал! — закричал Денис. — Они сами!

— Но сейчас-то они против. — Анжела пожала плечами. — Опыт не удался.

— Как не удался? — вспыхнул Денис. — Да ты просто дура!

— Давай без личных оскорблений! — предупредила Анжела и встала. — Не хотела говорить, но вся эта твоя затея — бред сумасшедшего.

— Ты меня называешь сумасшедшим?

— А что, здесь есть кто-то еще? — усмехнулась она. — Ты ненавидишь людей, ненавидишь женщин, ты вообще всех ненавидишь!

— А как же иначе? — неожиданно развеселился Денис. — Я же — зло!

— Ты не зло! — отрезала Анжела. — Ты жалкий, тупой, закомплексованный неудачник!

Денис пошатнулся, как от пощечины. Анжела уже пожалела о том, что сказала, но он так ее раздражал, что не было сил терпеть. Ей уже много лет казалось, что она здесь лишь для того, чтобы разбирать его дурацкие затеи, спорить, принимать апелляции, выслушивать жалобы… Он был нытиком, эгоистом и полным придурком, и Анжела поняла, что больше не может проявлять вежливость и спокойствие. Как он ее достал!