Читать «Возвращение Заратустры» онлайн - страница 7

Заратустра писал как-то, что живое — всего лишь движение. Он написал — а вы и поверили? О, нет! Живое — всего лишь обратные связи.

Посмотрите: найдётся ли в мире такое живое — да и просто живущее своей жизнью, — что не развесило бы, подобно англичанину, свои шары?

Воистину, даже отхожее место в городских квартирах развесило свои шары. Ибо сливной бачок его наполняет себя, когда пуст, и не наполняет, когда полон. Так бачок живёт своей жизнью.

Однажды ко мне пришёл человек и принёс с собой своё горе. “Люди меня не понимают, — сказал мне он, — ах, я такой тонкий и такой творческий, а люди этого не ценят”.

Вы скажете, тонкое создано делать выбор и отделять? Тончайшее создано управлять, скажете вы? О, сколь многим ещё не хватает собственной тонкости, чтобы различить чужую тонкость и чужую болезнь! Ибо человек этот спутал тонкость с болезнью и творчество с кашлем и отрыжкой.

Я пошёл за этим человеком в город, и следуя за ним по пятам, видел, как наступает он на ноги прохожим. Ибо человека поглотили его тонкость и творчество. И видел я, как он наступает на грабли и как бьётся он о придорожные столбы. Ибо поглощён он был тонкостью и творчеством.

И я, забежав вперёд, бросился к человеку и обнял его, ибо видел его насквозь и чуть жалел. И воскликнул я: “О, как я тебя понимаю!” И человек, не узнав меня, отшатнулся и испуганно пролепетал: “Ты тоже врёшь. Все всегда врут”.

Воистину, и для Заратустры умер этот человек. Ибо что есть смерть как не отсутствие обратной связи?

И вот какие надгробные слова сказал я ему: “Стань унитазным бачком и паровозным котлом. Стань им — и ты воскреснешь. Иначе пусть твоя закрытость будет тебе пухом”.

И вот какие надгробные слова пишет Заратустра своим мёртвым читателям:

Станьте, о, станьте сливными бачками! Станьте паровыми котлами! Замените слово “всегда” на слово “если-то” а слово “если-то” на слово: “Бди!” Замените слово “ошибка” на слово “проба” и слово “ругает” на слово ”сообщает”. Развесьте свои шары! Иначе — пусть ваш внутренний мир будет вам пухом”.

Так писал Заратустра.

О самом неприятном

“Я написал об ошибках, о хаосе, об отбросах и мусоре, о том, что письмена мои шиты белыми нитками, и о том, что истины нет. О чём же ещё более неприятном может написать Заратустра?

О, в мире так много неприятного! А для иных и сам мир — сплошная неприятность. Куда приятнее язык: ведь все мы на нём говорим!

Сколь многие, скорбя о гибнущем мире, уповают на живой язык, носители и радетели которого они суть! Говорю вам, радетели, вы совершенно правы — язык жив. И как всё живое, не тело он, но лишь движение и обратная связь.

Говорю вам, радетели, вы правы — язык жив. И чем же в вашем живом языке обозначить движение и действие? И чем — обратную связь?

Теперь ответы на эти вопросы изучают в начальной школе. Оттого даже школьник найдёт слово “неприятность” мёртвым, “неприятное” оживающим, а “не принимает” живым. И слово “не принимает” связано с другими двумя вопросами: “кто не принимает?” и “кого или что не принимает?”