Читать «Возвращение Заратустры» онлайн - страница 5

Где тонко, там и рвётся — так решил балалаечник, порвав струны на скрипке. “И если бы только там!” — воскликнул он, едва лопнула струна на бас-гитаре, что пытался он перестроить под балалайку.

Воистину, нет такого тонкого, что было бы предназначено для испытания на прочность.

Вот тонкое лезвие меча, а вот и толстая оглобля. О воины! Или вы до сих пор предпочитаете сражаться по-крестьянски?

Вот тонкое лезвие топора, а вот его толстый обух. О трудящиеся! Рубите ли вы обухом? Впрочем, где надо, уместен и он.

Тонка указка картографа, и на тонкие линии карты указует он ею. А накрыв ладонью пачку “Беломора”, можно сказать: “Мы где-то здесь”, — но много ли в том толку?

Тонок луч лазерного прицела — и пуля, следуя ему, льнёт к телу политического лидера. А накрыв город ядерным зарядом, не разрушить его бункер.

Тоньше всего точка. И само тонкое предназначено для точности. Но к чему приложить саму точность?

Приложить ли точность, трогая пальцем толстейший из рычагов? Или пытаясь нитью удержать корабль на якоре?

Но это не будет точностью. Проведи линию от самого тонкого к самому толстому, размести на ней всё сущее по толщине — точка, выбранная на этой линии, будет точностью.

Итак, тонкое и точное создано делать выбор и отделять. А тончайшее и точнейшее создано управлять.

Но даже когда тончайшее не правит, разве рвётся оно?

Посмотрите: тончайшие жилки вплетены в древесный лист — и разве не толстый черешок обламывается осенью?

Посмотрите: тончайшими космическими лучами пронизан мир — вы видели хоть один из них порвавшимся?

Дерево, что отрывает буря от корней его и от земли его, не в самом тонком месте ломается, но в самом сухом.

Отсыревшая бумага, что тянут и разглаживают нечуткие руки — та рвётся в самом сыром месте.

Лёд, что в зимнюю стужу скалывают ломом с асфальтовых дорожек — тот легче ломается в самом толстом месте.

Находятся такие, что говорят: самое тонкое место у льда в самом толстом месте. Но тем, кто знает столько о способах сломать и уничтожить, к чему ещё нужно присловье о тонком?

Присловьем живёт ученик, постигая мудрость учителя. Говорю вам, учителя разрушения, учите учеников ваших, что рвётся толстое! — ибо тонкое само порвёт и порежет учеников ваших.

Когда придумывали присловье “где тонко, там и рвётся”, — о, верившие в мудрость потомков создатели языка! — то забыли указать, что именно рвётся. Не тонкая ли тетива рвёт толстую руку неопытного лучника?

Но даже когда тончайшее рвётся, разве стоит забывать о вопросе: “зачем”?

Кто из вас настолько крепок руками, чтобы в одной из ладоней раздавить сырое яйцо? Посмотрите: всякий птенец ломает его изнутри. Зачем яйцо таково?

Кто из вас имеет настолько прочные когти, чтобы содрать ими толстейшую кору у основания дерева? Посмотрите: спящая почка, просыпаясь и превращаясь в побег, пронзает её изнутри. Зачем кора такова?

Были времена, когда говорил Заратустра: “Поистине, советую вам: уходите от меня и защищайтесь против Заратустры! И ещё того лучше: стыдитесь его! Может, он вас обманул”.