Читать «У нас это невозможно» онлайн - страница 236

Таким образом, Дормэс, спавший на расстоянии двух с половиной футов над своим старым приятелем, чувствовал себя совершенно одиноким. Генри Видер, Виктор Лавлэнд и мистер Фок были уже покойниками, а с Джулиэном, которого держали в одиночной камере, ему почти не удавалось поговорить.

Дормэс мечтал о побеге; эта мысль неотвязно владела им во сне и наяву, доводя его почти до безумия; ему показалось, что у него остановилось сердце, когда однажды взводный Арас Дили шепнул ему в уборной, где Дормэс как раз мыл пол:

– Послушайте, мистер Джессэп, миссис Пайк устраивает вам побег. Я вам помогу бежать, как только будет возможно.

Все дело было в часовых, несших караул за оградой лагеря. Как уборщик, Дормэс имел возможность выходить из своей камеры. Арас ослабил доски и раздвинул колючую проволоку в одном проходе между зданиями. Но за оградой Дормэса могли подстрелить часовые.

С неделю Арас наблюдал. Он знал, что один из ночных часовых частенько напивался пьяным. Ему прощали это за то, что он лучше других умел избивать смутьянов. В течение недели Арас всячески поддерживал пагубную привычку часового за счет Лоринды и делал это с таким усердием, что его самого дважды уносили в кровать без чувств. Снэйк Тизра заинтересовался было этим делом, но Снэйк и сам после двух рюмок настраивался на демократический лад и запевал «Старую прялку».

Арас по секрету сообщил Дормэсу:

– Миссис Пайк… она боится послать вам записку, как бы ее кто не перехватил, но она просила сказать вам, чтобы вы никому из товарищей не говорили, что собираетесь улизнуть, а то все может всплыть наружу.

И вот однажды вечером, когда Арас сунул голову к ним в камеру и грозно рявкнул: «Эй ты, Джессэп, что же это у тебя один бак совсем грязный?» – Дормэс спокойно окинул взглядом камеру, которая в течение шести месяцев была для него спальней, кабинетом и скинией, взглянул на Карла Паскаля, который читал на своих нарах, медленно покачивая ногой в одном рваном носке, на Трумена Уэбба, штопавшего штаны, на клубы табачного дыма под потолком вокруг электрической лампочки и молча вышел в коридор.

Стояла мглистая январская ночь.

Арас сунул ему старую шинель ММ, шепнул на ходу: «Третий проход справа; фургон против церкви на углу» – и исчез.

Дормэс на четвереньках пролез под колючей проволокой и спокойно вышел на улицу. Вдалеке маячил единственный часовой, и он, судя по нетвердой походке, был пьян. За квартал от него стоял мебельный фургон.