Читать «Том 14. Произведения 1903-1910 гг» онлайн - страница 322
Лев Николаевич Толстой
— О да, это был искусный ход Меттерниха, чтобы причинить нам затруднения…
21
Я очень рад был бы отпустить эту бедную девочку, но вы понимаете — долг
22
Это очень мило с ее стороны
23
Пригласите его. Он может проповедовать в соборе
24
Он становился все более и более агрессивным
25
что-то такое
26
помучить его, чтобы он это оценил
27
Да здравствуют поляки, погибель москалям! Ура!
28
Помилуй мя, боже, по велицей милости твоей
29
Как постелешь, так и поспишь
30
Я свирепею, когда думаю об этой проклятой породе
31
Это я, Мишель
32
Войдите
33
Вы можете меня прогнать, но я не уйду, говорю это вам заранее
34
Боже сохрани
35
Вас это не обеспокоит?
36
друг мой
37
Оставим это. И покойной ночи
38
ради прекрасных глаз негодяя
39
экспрессом
40
Квадратными скобками обозначен редакторский текст.
41
Иван Григорьевич Латышев — это крестьянин села Краснореченского, с которым Федор Кузмич познакомился и сошелся в 39-м году и который после разных перемен места жительства построил для Кузмича в стороне от дороги, в горе, над обрывом, в лесу келью. В этой келье и начал Кузмич свои записки.
42
счастливой случайностью
43
госпоже Сталь
44
Мы предполагали
45
медовый месяц
46
обстановка
47
После 62 года все возможно…
48
граф и графиня Северные
49
маленький Вакх
50
Вас приветствуют. Направо
51
просветы
52
Человек со шрамом
53
Где моя табакерка?
54
Стерна («Сентиментальное путешествие») и Тёпфера («Библиотека моего дяди»)
55
Мой нежнейший друг, я только и думаю, что о счастии быть около тебя
56
мой добрый друг
57
Время для меня тянется долго без тебя, хотя, сказать по правде, мы мало наслаждаемся твоим обществом, когда ты здесь
58
преданная тебе Мария
59
мой маленький Вениамин
60
Мне хорошо с обеими, я занимаюсь музыкой, смеюсь и дурю с одной, говорю о чувствах, пересуживаю легкомысленный свет с другой, любима до безумия обеими, пользуюсь доверием каждой, я их мирю, когда они ссорятся, так как не было дружбы более бранчливой и более смешной на вид, чем их дружба. Постоянные неудовольствия, плач, утешения, брань и затем порывы дружбы, восторженной и чувствительной. Так я вижу, как бы в зеркале, дружбу, которая одушевляла и смущала меня в продолжение нескольких лет. Я смотрю на них с невыразимым чувством, иногда завидую их иллюзиям, которых у меня уже нет, но сладость которых я знаю. Говоря откровенно, прочное и действительное счастье зрелого возраста, стоит ли оно очаровательных иллюзий юности, когда все бывает украшено всемогуществом воображения? А иногда я усмехаюсь их ребячеству