Читать «Том 6. Война и мир» онлайн - страница 296

230

…в бурнусе… — Накидка с капюшоном из белой шерстяной ткани.

231

…пятидесятая часть всех бывших прежде жителей… — Накануне вторжения Наполеона, на 1 июня 1812 г., в Москве было 198 914 жителей. Ростопчин докладывал Кутузову, что в начале пребывания Наполеона в Москве число жителей составило до десяти тысяч, в конце пребывания— «не более трех тысяч» (М. Богданович. История Отечественной войны 1812 года…, т. II, с. 273).

232

…как пуст бывает домирающий обезматочивший улей. — Аналогичное метафорическое сравнение использовал И. А. Крылов в басне «Ворона и курица» (1812):

Тогда все жители, и малый и большой. Часа не тратя, собралися И вон из стен московских поднялися. Как из улья пчелиный рой.

233

…и сидельцы… — приказчики, торговцы.

234

Высокий малый… не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. — В вариантах этого эпизода Толстой пояснял причины движения людской стихии: «Подобно физическому закону притяжения капельных жидкостей, другие толпы, собравшиеся на Петровке, на Кузнецком, на Софийке вокруг своих отдельных центров, увидав друг друга, соединились между собой, и к толпам присоединялись отдельные личности. По мере увеличения толпы уничтожались отдельные интересы и возникал общий, хотя и не высказываемый интерес настоящей минуты» (т. 14, с. 289).

235

…полицеймейстера… — Вероятно, имеется в виду А. Ф. Брокер (1771–1848).

236

…на канапе… — Диван с приподнятым изголовьем.

237

…граф Растопчин в своих записках несколько раз писал… — В частности, Ростопчин писал об этом в специальной статье «Правда о пожаре Москвы», изданной в Париже на французском языке в 1823 г.

238

Из консистории… — Церковно-административное учреждение с судебными функциями.

239

…викарный… — то есть викарий (лат.), в православной церкви епископ, не имеющий своей епархии, подчиненный епархиальному архиерею.

240

Мешков П. А. (род. в 1780 г.) — в 1812 г. — частный поверенный; был замешан в деле Верещагина (см. коммент. к с. 308 наст. тома). Он списал у Верещагина «прокламации» Наполеона. Суд приговорил Мешкова к лишению чинов, дворянства и отдаче в солдаты.

241

Руби его! Я приказываю!.. — По поводу этой сцены известный юрист — общественный деятель А. Ф. Кони пишет: «Описание этого события у Л. Н. Толстого в «Войне и мире» является одной из гениальнейших страниц современной литературы. Проверяя это описание по показаниям свидетелей, приходится заметить, что сцена указания толпе «на изменника, погубившего Москву», и затем расправа с ним — всеми рассказывается совершенно одинаково, а предшествовавшее ей приказание рубить Верещагина передается совершенно различно. В рассказе М. А. Дмитриева (писателя, переводчика) — Ростопчин дает знак рукой казаку, и тот ударяет несчастного саблей; по словам Обрезкова — адъютант Ростопчина приказывает драгунам рубить, но те не сразу повинуются, и приказание было повторено; по запискам <А. Д.> Бестужева-Рюмина — ординарец Бердяев, следуя приказу графа, ударяет Верещагина в лицо; по воспоминаниям <К. К.> Павловой (слышавшей от очевидца) — Ростопчин со словами: «Вот изменник», толкнул Верещагина в толпу, и чернь тотчас же бросилась его душить и терзать. Таким образом… из их (очевидцев) памяти изгладилось точное воспоминание о том, что, несомненно, должно было ранее привлечь к себе их вниманием (А. Ф. Кони. Психология и свидетельские показания. — «Новые идеи в философии», сб. 9. СПб., 1913, с. 93–94). Толстой, конечно, знал многие книжные источники об убийстве Верещагина, но, как и в поездке на Бородинское поле, более всего дорожил впечатлениями непосредственных свидетелей событий (см.: «Л. Н. Толстой в воспоминаниях современников», т. I, с. 125–126, а также т. 61, с. 193–194).