Читать «Ведьма отлива» онлайн - страница 112

Все следы вели в Хэмпстед. Миссис Монтегю, женщина, крайне болезненно воспринимавшая любые нарушения респектабельности, отпустила слуг на вечер пятницы. Ясно, что миссис Монтегю хотела столкнуть Марион с Глинис. Когда же Глинис не появилась, она закричала, что Марион «шлюха», чем чуть не навлекла на себя смерть. Полковник Селби, который, как предполагалось, был в своем клубе, на самом деле находился у меня в кабинете, собираясь с силами, чтобы спросить совета. Само собой напрашивалось заключение, что двумя жертвами шантажа были Марион Боствик, как жена богатого человека, и полковник Селби, который был по меньшей мере человеком зажиточным.

Потом, на следующий день, произошло убийство.

Я скрыл от вас несколько вещей, джентльмены…

– Ей-богу, да! – сказал Твигг. – Но именно эту часть истории я хочу услышать. Как вы обнаружили тело? Как вы предположили, что это сделала леди Колдер? Как убедились в неосновательности…

– Я не убедился.

– А?

– Если вам когда-нибудь придется писать детективный роман, инспектор…

Твигг вскинул оба кулака.

– Я вполне серьезно, – сказал Гарт и посмотрел так, что тот заколебался. – Моей главной заботой была и всегда будет защита Бетти Колдер. Давайте посмотрим, смогу ли объяснить случившееся как-нибудь еще.

Он на мгновение задумался.

– Секунды, когда я обнаружил тело Глинис Стакли и подумал, что убита Бетти, были ужасны. Когда понял, что это не она, я испытал невероятное облегчение. Цепь ассоциаций рождалась в моей голове в связи с тем, что я видел. Но такие ассоциации осознаются четко, лишь когда вся история уже перед глазами.

Если сформулировать мысли, мелькавшие у меня в голове, пока я метался от тела к накидке на стене и обратно, они могли бы выглядеть так: «Предположим, это сделала Бетти?» Я знал, конечно, что она не могла совершить убийство; она на это не способна, но «Предположим, она его совершила?». Отсутствие следов снаружи, большая ширма, отделяющая вход в одну комнатку от входа в другую, – все эти факты объединились в подсознании, привычном к сочинению историй, и сложились в объяснение, которое (как оказалось позже) было правильным. Причем случилось все это быстрее, чем об этом можно рассказать.

Я потянулся, чтобы пощупать заварной чайник, и отскочил, как будто обжегшись. Я не обжегся. Чайник был холоден, как камень. Я отскочил и смахнул чашку, потому что в этот момент услышал голос Бетти, которая меня звала.

Как будто стал явью ночной кошмар. Если бы она это сделала, то должна была быть именно там. Она не могла знать, что я внутри дома, если не видела, как я в него входил, – и это вроде бы подтверждало мою версию событий. Первое, что я увидел, был велосипед – как раз там, где он должен был быть, если ей приходилось плести ложь, чтобы отвести подозрения.

И после этого я, опытный беллетрист, фактически все испортил.

Несомненно, я должен был немедленно увести ее оттуда. Несомненно, я должен был потребовать признания, объяснить, что подозреваю ее, и, настаивая на связной лжи, помочь ей найти более подходящую ложь. Но, увидев, в каком она состоянии, я решил, что сейчас важнее успокоить ее, поддержать, придать сил женщине, находившейся на грани обморока после того, что она сделала. Поэтому я сказал ей то же, что и полиции, ту же наскоро придуманную ложь.