Читать «Ничего, кроме настоящего» онлайн - страница 113

Маман гостила у бабушки, квартира была забита неиспользованной на свадьбе водкой и, следовательно, являлась опасным плацдармом для тихого душевного оттяга. Этого обстоятельства я не учёл, к великому сожалению.

Мы открыли банку салата, нарезали хлебушка, колбаски, налили по полтишку, опрокинули, закусили, и процесс пошёл. Пошёл, родимый.

Сидим, беседуем о высоких материях, в головах плавает лёгкий хмель.

Обстановка самая, что ни на есть, приятная. Поднимаются вопросы глобальные, касающиеся мировой музыкальной политики. Поднимаются вопросы локальные – местные тусовочные сплетни и сенсации.

– Слыхал, "Липтон Клуб" распался? – вещает Палыч, хрустя огурчиком.

– Слышал, ещё бы! Весь город гудит!

– Чего они не поделили, как ты думаешь?

Я располагаюсь поудобнее и ныряю в пучину сложнейших аналитических умозаключений:

– Понимаешь, у них в команде – все звёзды. Куда ни плюнь – творческие индивидуальности…

– Ну! Чем это плохо?

– Каждый тянет одеяло на себя. У каждого своё собственное мнение, основанное на тараканах, которые водятся в мозгах всякого мало-мальски творческого субьекта…

– Ты хочешь сказать, что все творческие люди – долбоёбы?

– Сам ты долбоёб! – злюсь я. – Не долбоёбы, а люди со специфическим мышлением. Посмотри на Батьковича…

– А что Батькович?

– Ничего. Талантливый чувак с неординарным мышлением, а в башке – птеродактили водятся, не то, что тараканы. Издержки одарённости.

Наливай.

Палыч наливает по очередному полтиннику, и мы чокаемся:

– За рок-н-ролл!

Занюхав корочкой хлеба, Палыч погружается в раздумья. Вдруг он спохватывается:

– А я?

– Что – ты?

– А я что – не творческий чувак? У меня же нет тараканов!

Я долго хохочу, хлопая себя по коленям:

– Иди на себя в зеркало посмотри! У тебя тараканы похлеще, чем у

Батьковича. Он, по крайней мере, не опасен для окружающих!

– Ни хуя себе! – возмущается Палыч. – А я, значит, опасен?

– А скажи – нет! Кто на Настином дне рождения прохожих пугал?

На праздновании дня рождения нашей общей знакомой Палыч показал себя во всей красе. Он нацепил на себя майорскую форму, оказавшуюся у хозяйки в шкафу. В кителе с погонами и в фуражке, покрывающей пышную шевелюру до плеч, Палыч выглядел, мягко говоря, неожиданно.

Сначала он бродил по квартире, пугая гостей, не отличающихся адекватностью восприятия под влиянием наркоты и алкоголя. Потом, заскучав, он вылез через окно на тротуар, выволок вслед за собой полутрезвую барышню и под блюзаки "роллингов", шпарящие из квартиры, стал танцевать с ней посреди улицы. Через пять минут всё пространство вокруг запрудили зеваки, собравшиеся полюбоваться на майорчика с развевающимися патлами и в шлёпанцах, тискающего томную девулю. Зрелище было поучительным и познавательным.

– Да, – загрустил Палыч, – все мы малость не того.

– Ничего, это возрастное, – успокоил его я.

С увеличением объёма употреблённого спиртного нарушалась связность речи, и голову посещали самые неожиданные идеи, требовавшие немедленной реализации. Мы попели под гитару, посмеялись над фотографиями последней выпечки и открыли следующую бутылку водки. Она стала лишней. Всё вокруг путалось, языки заплетались, изображение окружающих предметов было нечётким и размытым.