Читать «Умри, маэстро! (авторский сборник)» онлайн - страница 6

— Ну, он меня кое о чем спрашивал. И был совсем.., совсем.., э-э.., похож на провинциала в роскошной гостинице — расшаркивался и краснел.

— Ла-атч? — спросил я. Латч всегда изображал из себя облачко, парил, как перышко. — В чем дело?

— Это насчет Фоун, — сказал Криспин. Я ощутил в животе штуковину размером и весом с бильярдный шар.

— Что насчет Фоун?

— Он хотел узнать, что скажут музыканты, если они с Фоун поженятся.

— И что ты ему ответил?

— А что я мог ответить? Я сказал, это будет замечательно. Что ничего не изменится. Может, будет даже к лучшему.

— К лучшему, — повторил я. — А как же. Совсем будет хорошо. Если до нее нельзя дотянуться, так можно было хоть помечтать. Можно было мечтать, что вдруг все изменится. Латч и Фоун... Это у них не дурачество, нет... Поженятся по всем правилам.

— Я знал, что ты думаешь так же, как я, — сказал Криспин. Таким тоном, словно у него гора свалилась с плеч. Шлепнул меня по спине — ненавижу это — и ушел, насвистывая "Дабу-дабай".

Тогда я и порешил убить Латча. Не из-за Фоун. Она была только частью дела — самой главной, конечно, — но вот я чего не мог вынести: опять ему все подают на серебряной тарелочке! Помню, я ловил попутку, когда был маленький. В холод околачивался на дорожном перекрестке рядом с Минеолой.

Долго стоял. И забрало меня хотение — сильное, как при молитве. Много времени спустя я вспомнил, чего так сильно хотел. Не поездки. Не того, чтобы подкатил парень с печкой в машине. Чего я хотел, так целой кучи проезжающих машин, чтобы я мог их остановить. Усекли? Я всегда хотел главного поворота в жизни, чтобы мне подвалило, чтобы идти своей дорогой стало легче. Это всем людям положено. Вот Латч — от роду талантливый, красивый, идет по жизни, и на него словно золото сыплется... Такие люди жить не должны. Каждой минутой своей жизни они дают по харе таким парням, как мы.

Секунду я думал: сваливаю, ухожу на свободу. Потом вспомнил радио, музавтоматы, и как шумит народ перед дверями лифта, и понял, что никуда от него не денусь. Другое дело, если он помрет, — мне бы в радость о таком услышать. Нет, я должен его убить.

Но разыграть это должен по-умному.

Дня два я об этом думал. Больше ни о чем. Думал обо всех способах, о которых слышал, и о том, на какие крючки ловят убийц в сыщицких кино. И уже решил насчет дорожной аварии — он все время водил машину, то ездил вместе с группой, то по соседству, за язычком к кларнету, либо на почту или еще куда-нибудь, так что закон случайностей был на моей стороне — Латч еще ни разу не попадал в аварию. Я уже ездил в его машине и присматривался к окрестным дорогам, когда на меня свалилась самая фантастическая удача, о которой можно мечтать — если у тебя хорошее воображение.

Я только что свернул с местной дороги от Шиннебаго на хайвей, как услышал сирены. Взял на тормоза, и к обочине. Темно-бордовый пикап с рыком промчался по изгибу дороги милях на восьмидесяти в час. В ветровом стекле — дырки от пуль, водитель пригнулся к щитку. В кузове сидели два лба и палили из пистолетов. Их догоняла машина полиции штата. Я и секунды не промедлил — вывалился наружу и лег прежде, чем сообразил, что делаю. Выглянул из-за багажника. И успел увидеть, что один из лбов в пикапе выпрямился, схватившись за правую руку. Тут водитель швырнул машину на дорогу, с которой я только что съехал — это было невозможно на такой скорости, но он это сделал — шины провизжали что-то из Диззи Гиллеспи, и подстреленного человека выбросило из машины, как камень из рогатки. Его перевернуло, а потом понесло по асфальту. Я думал, он никогда не перестанет катиться. Едва он ударился о дорогу, сзади вынеслась полицейская машина — передняя правая шина спущена. Ее заносило то вправо, то влево, и на этот раз шины играли Стэна Кентона.