Читать «Любовь в противогазе» онлайн - страница 36

Огорчились этому известию все, кроме Мити Толоконникова. Даже тяжелый, как гранитная глыба, Сеня Головлев огорчился, потому что очень любил всякие массовые мероприятия, несмотря на то, что выглядел на них не самым геройским образом. Митя подумал, что ему опять здорово повезло. Но это ненадолго, потому что предстоит еще кросс на пятьсот метров и эстафета в противогазах. Он и так задыхается на дистанции, а уж в противогазе…

Сергей Раскоряда вышел из бассейна совершенно расстроенным и уничтоженным. Если бы на улице было темно, как в каком-нибудь ноябре, то он обязательно пустил бы скупую мужскую слезу, и наверняка не одну. Но стоял теплый яркий сентябрь, и Раскоряке пришлось изо всех сил сдерживаться. По мере того как Серега приближался к дому, настроение у него мало-помалу улучшалось. Совершенно очевидно, что авария с водопроводом случилась специально ему в наказание за зависть и срыв подтягивания, но поскольку наказание он уже практически перенес, то ему вполне еще может повезти на кроссе. Бегает он, конечно, хуже, чем плавает, но не так уж безнадежно плохо, как некоторые.

Глава 9

«I Love You!» для Взбесившейся Тыквы

По очкам, полученным за стенгазету, седьмой «Д» обставил-таки девятый «А», на что, собственно, и рассчитывал. Наталья Ивановна оказалась права. Все классы пошли по пути наименьшего сопротивления: навырезали картинок из журналов, книг и даже учебников, налепили на листы ватмана и снабдили минимальным количеством подписей. На этом темно-коллажном фоне газета седьмого «Д» свежо пестрела чистыми акварельными красками, а центр ее композиции – мужественную физиономию бойца с гранатой все нашли очень похожей на лицо учителя ОБЖ Николая Васильевича.

У стены с газетами Тася Журавлева и Женя Рудаков так радовались успеху своего класса, что стояли чрезмерно близко друг к другу и даже раза два соприкоснулись плечами. Это отметили стоящая позади них Ира Пенкина и привалившаяся к соседней стене Люба Малинина. Обе девочки, разумеется, не сговариваясь, решили действовать, каждая своим способом.

Для начала Ира подошла к Тасе, когда она освободилась от Джека и восторгов по поводу стенгазеты, и голосом самым ядовитейшим из всех ядовитых заметила ей, что нечестно строить глазки парню, который нравится подруге.

– Ничего я и не строю! – вспыхнула Тася.

– Ага! Покраснела! – прокурорским тоном заметила ей Ира. – А еще говоришь, что не строишь! Именно что строишь! Мало мне было Малининой и… остальных, так тут ты еще!

– Ты все выдумываешь, Ирка! – возмутилась Тася и покраснела еще больше, что называется, окончательно и бесповоротно.

– Ты должна строить глазки Толоконникову, но что-то я не вижу, чтобы ты с ним кокетничала, как тебе полагается! Зачем ты переметнулась на Джека? Специально, чтобы показать, какая ты замечательная и какая я ничтожная, да?

– Ничего я не хочу показать! Я, если хочешь знать, вообще не умею кокетничать и строить глазки!

– Ой! Не могу! Она не умеет! Не смеши меня! Это все девчонки умеют! В общем, так: иди, Таська, и завлекай лучше Толоконникова… по-хорошему… А то…