Читать «Продается Япония (сборник)» онлайн

Продается Япония

Сборник фантастики японских писателей

Жестокость и правда

(Предисловие)

Ах, неприступным, вечным, как скала,

Хотелось бы мне в жизни этой быть!

Но тщетно все.

Жизнь эта такова,

Что мы не в силах бег ее остановить!

Эти слова принадлежат древнему японскому поэту Яманоэ Окура. Прекрасная капля, в которой отразился большой многоцветный мир японской поэзии, японской литературы. Взаимоотношения человека и сложной быстротекущей жизни, власть прошлого и надежды на будущее, философские размышления об ограниченности человеческих возможностей и безграничности желаний — вот что всегда было главным для японской литературы. Очевидно, эти вечные темы надолго, если не навсегда, останутся в центре внимания искусства вообще. Но у японской культуры есть ряд особых, только ей присущих черт. Это прежде всего лаконичная точность и беспощадность. Гуманная беспощадность хирурга. Эти черты присущи и современной японской фантастике.

В послевоенной Японии фантастика развивается исключительно бурно. Этот поразительный рост необычен даже для страны с такими богатыми “фантастическими” традициями, как Япония. Советский читатель познакомился с фантастическими новеллами Уэда Акинари (1734–1809) “Луна в тумане”, великолепной повестью о привидениях “Пионовый фонарь” Саньютэя Энте (1839–1900) и повестью Акутагавы Рюноскэ “В стране водяных”, написанной в 1926 году. Хорошо знакомо нашему читателю и творчество выдающегося современного фантаста Кобо Абэ (“Четвертый ледниковый период”, “Женщина в песках”, “Чужое лицо”).

В японской фантастике на первый взгляд сравнительно легко различить течения, характерные для фантастики европейской. Тут и готический роман с привидениями, где сверхъестественное на поверку оказывается реальным, и странная тревожная фантастика, граничащая с иррациональным, близкая к Кафке и “Поминкам по Финнегану” Джойса, и тонкая акварель, вся сделанная на одном дыхании, подобно некоторым рассказам Бредбери, и почти классический роман-предупреждение. Но это только внешняя сторона. Как “Пионовый фонарь” ничего общего не имеет с романами Анны Радклифф, так и “Четвертый ледниковый период” — явление чисто японское. Как, приходя с работы, японец меняет европейский костюм, ботинки и галстук на кимоно и соломенные сандалии, так и атмосфера исследовательского института, американизированные отношения, сигареты и виски являются только внешним обрамлением для романов Кобо Абэ. Истинные отношения героев, их мораль, взгляды на жизнь, смерть и любовь, то есть все то, из чего слагается душа человека, совсем иные, чем это может показаться при беглом знакомстве. И ключ к ним — японская классика, японская культура, японский характер.

Но Кобо Абэ отнюдь не традиционалист, искусно замаскировавшийся под англизированного новатора. Он действительно новатор, в том числе и в научной фантастике. Ведь, к примеру, конфликт “Четвертого ледникового периода” выходит далеко за рамки конфликтов его героев. Это не частная проблема, даже не узко японская проблема. Кобо Абэ исследует вопрос общемирового значения. Если его коротко сформулировать, он звучит так: “Готовы ли люди к встрече с будущим?”