Читать «Куплю свадебное платье» онлайн - страница 111

— Пойдем в шашки сыграем, Наташка? — Старушечья голова в проеме двери подмигивает одним глазом. — Не спи, еще рано, чего ночью делать будешь? Опять ходить?

— Сейчас, Анна Львовна. — Я села на кровати и потерла двумя руками лоб.

— Не расстраивайся, все образуется, вот увидишь, я знаю, — сказала Анна Львовна, и я ей почти поверила.

А на следующий день…

На задворках трех «сталинок» стоит котельная. Там Дима поставил нашу «Газель», на которой мы приехали в Полежаевск.

Я подошла к машине проверить, цела ли она. Вроде никто не забирался, двери и окна целые, ключи были у Димы, а мне просто хотелось посидеть в ней и вспомнить, как мы ехали сюда, но я постояла, прижавшись к синему мятому боку, и пошла обратно к подъезду.

И тут я увидела его. Моего мужа. Диму. Он шел ко мне со стороны дороги и… улыбался.

Срок задержания во время предварительного следствия не должен превышать двух месяцев, и Диму выпустили сегодня. Обвинение предъявлять не стали. Здоровье раненного Димой милиционера резко пошло на поправку, в общем, не обошлось без чуда в этом деле. Оправданием послужило то, что капитан Виноградов был одет в тренировочные штаны и клетчатую рубашку, когда с криком «Сигнал „К штурму!“» — вбежал в распахнутую квартиру Сидоровых-Гильзаби.

Дима. Он пришел в ту ночь — а меня нет. Вещи раскиданы… Убили? Ограбили?.. То, что я в роддоме, он, естественно, не знал. Пустая квартира. Мазута с Саркисом нет. Никого.

Пошел к Тане Дубининой. Но увидел, что дверь Нины Ивановны не заперта, забежал, увидел мальчика, тот лежал в прихожей. Услышал крик, вбежал в кухню — там кипел бак с бельем, бросился в комнату — там мужчина душит женщину, хотя поза была похожа на любовное соитие, если бы не руки на шее Нины. Помнит, как боль расколола голову пополам, потом, как очнулся и лежал на полу; пахло дымом, встал, набрал 02, что-то сказал в трубку. Машинально схватил топор с пола, кое-как спустился вниз, в квартире на первом этаже опять никого не было. Пустая квартира с открытой дверью и разбросанными вещами. Снова поднялся наверх, видимо, тогда его и видели бегущим по лестнице с топором…

Помнит, как в квартиру вбежал какой-то мужик с пистолетом, и он кинул в него топор. Попал в шею. То, что это был милиционер… не знал. Его стали бить.

Все.

Мешок грязи

Анна Львовна помахала нам ручкой из окна. Мы уезжали.

Черно-белые пейзажи домов, улиц, и черно-белые люди вокруг. Все плохое закончилось, а глаза отказывались это замечать.

Мы оставили этот город с его гигантским «УДОВЛЕТВОРЮ!» на заборе промзоны, и там, за его пределами, наша жизнь, может быть, снова обретет цвет.

Машина нагрелась от солнца. На нее никто не покусился и не посягнул ввиду явной дряхлости, хотя следы гвоздя или отвертки на замках и чей-то невыносимый запах все-таки присутствовали.

Кто-то все-таки ночевал в ней, и не раз, но взять там все равно было нечего, кроме разве засаленной подушки Мурадым-аги, которую мы так и не удосужились выкинуть еще в пути, нас просто завертела жизнь, люди и много чего еще…