Читать «Всё хоккей» онлайн - страница 223

— Перед тобой? Наверное, нет. Впрочем, наверное, ни перед кем вообще. Ни лгал. Ни воровал. Ни убивал. По-прежнему чист, как стекло. Только знаешь… Помнишь, в детстве, мы играли в секрет? И какое счастье было, что его находили? Хотя все про него знали. Так вот я… Сколько это стекло не буду тереть, и сколь чистым оно не будет, но ничего, ничего я за ним не увижу. Никакого секрета. Лишь пустоту. Так какой смысл, что моя душа чиста, как стекло? Если в ней уже ничего нет…

Санька махнул безнадежно рукой и направился к лимузину. И его неуверенная походка, и его втянутые в голову плечи так мало соответствовали новенькому костюму из чисто английской шерсти. Где не хватало лишь этикетки.

ТОНЯ

Вот в такие моменты, грустные и отчаянные, мне так хотелось позвонить Тоне. Но вслед за Санькой я махнул безнадежно рукой. В который раз прокручивая в голове последний телефонный разговор с девушкой. Как это было давно. А, впрочем, прошло всего пару жалких месяцев. Это было в тот день, когда я, в квартире дворника решил начать жизнь заново, почувствовав утром на пересохших губах вкус маленькой вечности.

— Виталик, — взволнованно прислушивался я к ее возбужденному голосу. — Что вообще происходит?

— А что происходит? Кроме того, что я очень хочу тебя видеть, — улыбнулся я нежно трубке.

И, помню, подумал, почему бы не начать новую жизнь с Тони? Хорошее, обнадеживающее начало.

— Я тоже хочу видеть тебя, но… Я ничего не понимаю! Представляешь, дяде так плохо. Я хотела вызвать врача, но он отказался. Он сказал, что на одну лестничную клетку врачей предостаточно. Скажи… Он как-то причастен к гибели той девушки… Жени?

— Нет, Тонечка, клянусь, нет. Твой дядя прекрасный человек. Я сейчас же приеду.

— Нет, Талик, не нужно, — Тоня вздохнула. — Мы уже справились. И потом…

— Что потом?

— Представляешь, Макс! Это невероятно! Такого просто не может быть! Он взял и напился до чертиков! Без конца плачет! Его узнать невозможно!

— Думаю, это ему пойдет на пользу. Есть люди, которым алкоголь может принести пользу, поверь, — я нахмурился. — И ты тут при чем?

— При чем? Не знаю, но ему плохо. Талик. Очень, очень плохо. И дяде очень плохо. Получается, одной мне хорошо? Я не могу их оставить… Мало ли что… Чтобы потом всю жизнь казнить себя. Ты меня понимаешь?

— Понимаю, — я глубоко вздохнул. — Более чем понимаю. Не дай Бог всю жизнь себя казнить. Особенно такой девушке…

— Какой девушке?

— Я бы мог много сказать красивых слов, какой. И все равно эти слова не будут тебя достойны. И потом… Вряд ли мне представится шанс даже на это.

— Может быть… Когда-нибудь…

— Может быть, Тонечка. Когда-нибудь.

Так закончился наш последний разговор с Тоней. Я еще долго, помню, прислушивался к коротким гудкам, словно к дыханию девушки. И думал, как жаль, что жизнь придется начать не с нее. Мне было бы гораздо легче. Ну что ж. Возможно, так и нужно. Начинать жизнь с себя. И только с себя.

Тоню я вспоминал часто, гораздо чаще, чем нужно было для моей полной гармонии, которую наконец-то обрел в своем маленьком мире.