Читать «Люди, Лодки, Море Александра Покровского» онлайн - страница 44

Прокуроров я действительно не люблю. Одно дело, когда человек борется за свою жизнь, за жизнь других людей, за корабль, и совсем другое — когда приходит "дядя" и начинает оценивать, так ли ты боролся, как тебе было приписано. Он приходит потом. Когда ты уже отборолся. Если б они остались в живых, тут бы прокуроры им долго кровь портили. На "Курске" кто-то сделал себе имя, кто-то деньги, кто-то книжку написал. Противно это все.

***

Вчера был в Военно-Морском музее. Не то чтобы я окончательно на голову заболел. Нет. Просто приехал хороший парень из Казани, и говорит: "Пойдем сфотографируемся в музее". — Мы и пошли. Там в одном зале висит тужурка главкома Горшкова с орденскими планками "младший брат Брежнева". Смотрел я на эту тужурку, рядом с которой мы сейчас же и сфотографировались, и думал о том, что почему-то под стеклом висят только тужурки, а вот брюки не висят, и есть во всем этом какой-то недокомплект.

Правда, если б висела тужурка и под ней брюки, то издали это все можно было за водолазный костюм принять. Да и потом, какие брюки в музей отдавать: те, рабочие, в которых ходил, не отдашь — они на жопе сильно лоснятся; правда, не вперед же жопой их выставляют, и все-таки неношеные как-то неудобно выставлять — вроде к хозяину они никакого отношения не имеют, даже им и не пахнут.

Вот какие мысли меня одолевали, когда я смотрел на застывшую под стеклом тужурку.

Чушь, по-моему.

***

Помню, было мне 40 лет. И вот как накатило на меня: жмет, давит, тоска, не могу, плохо. Устал. Устал от всего. Неимоверная тяжесть в членах. И наезды, накаты, прессуют. Так плохо, что подумал: конец. Потом думаю: чей конец, какой конец, который конец, и наконец — а каков-то конец, а, каков, подлец, конец, о-го-го, а не конец?! Тут же представил себе себя в момент настоящего счастья: вокруг солнце, море, я бегу к воде, и с разгону в нее, а она прохладная, и я уже погрузился, и плыву, плыву… до горизонта…

С тех пор чуть чего — бегом в детство за счастьем. А вернулся — вокруг чушь какая-то, недостойная нашего высокого внимания. Пыль. Тьфу! И протяжно: ХЕРРР-НЯЯЯЯ… прорвемся…

***

Вы — нормальный человек, если у Вас болит при слове "Курск". Когда все это случилось, я был на даче. Приехал — звонок по телефону и пьяный голос: "Накаркал?!" — это он про "72 метра". Там у меня в рассказе лодка тонет, и до поверхности — 72 метра. У "Курска" было 74. Подсчитали спасатели. А я еще ничего не знаю. "Телек включи!!!" — включил.

Он — этот пьяный — потом звонил и так же, не представляясь, извинялся: "Ты меня прости, Саня!" — да я уже простил.

Меня тут же потащили на радио: "Прокомментируйте", — а чего там комментировать: с экрана телевизора по всем каналам льется откровенное вранье. Обидно. И горько. Пусть бы самая отвратительная, но правда.

Правда. Я тогда сказал в прямом эфире: "В носу живых нет. Спасайте людей в корме. Их там 24 человека, судя по расписанию по тревоге. Их можно спасти, но время идет на часы".