Читать «Люди, Лодки, Море Александра Покровского» онлайн - страница 122

В общем, нашли, привинтили (к адмиралу не пошли), надели брюки — еле влезли — для чего перевязали их веревками, и еще нельзя было наклоняться, а то видно было трусы.

Не знаю, произвел ли я впечатление на судью — очень может быть. Вокруг говорили, что произвел.

К чему это я? К тому, что у нас с клубом питерских подводников были, до сего момента, разные точки зрения на то, что представляет ценность после ухода на пенсию, а что — нет.

Но фильм "72 метра" — он же общепримиряющий. Вот и примирил. Теперь они меня хотят видеть и слышать. Устроили они свою премьеру и закуску после нее. Я был, но быстренько слинял.

Теперь они хотят, чтоб я им свои рассказики прочитал.

"А пусть-ка нам Санечка рассказики свои почитает!"

Даже не знаю, что на это сказать, блин!..

Постскриптум: я прочитал все это жене, и она мне сказала: "Я знаю, что на это ответить?" — "Что?" — "Хуй!"

***

Всем хочется, чтоб они остались живы. Это сумасшествие какое-то. Выходит тетка с просмотра фильма, видит меня, подходит, и со слезами на глазах: "Они ведь останутся живы, правда?"

Ну, что тут сказать. Тут обычно я говорю: "Правда".

Говорят, пол-Иркутска два дня гадало. Город разделился. А в Самаре все решили, после долгих разговоров, что живы. Самара успокоилась. Теперь кипит Воронеж. Уже звонили. Все узнали Гаджиево, слезы на глазах.

Помню, Валера Залотуха придумал другой конец: Черненко выбирается и бежит, бежит. С сопки на сопку, а потом его снимают с вертолета, и видно, что те сопки до горизонта, и нигде города нет.

А те, в отсеке, обманывали Черненко с самого начала, когда говорили ему, что "вылезешь, а там город и женщины". Значит они заранее знали, что там ничего нет. И Маковецкий так это и играл, достаточно посмотреть на его лицо. Города нет, и он рычит, плачет, но все равно идет.

Меня спрашивали: правильно ли то, что отдали единственный аппарат гражданскому человеку? Будет ли так в жизни? Я сказал, что правильно, что отдадут. Потому что он чужой, это не его жизнь, он тут лишний, он мешает. А вдруг он перед самым концом запаникует и смутит души других? Лучше отправить его, конечно, подальше. Вот его и отправили.

Это потом появился этот свет в окошках. Его добавили, чтоб не так все было грустно.

Да, вот еще что, насчет того единственного аппарата, что был в рабочем состоянии. Когда Залотуха мне позвонил и сказал, что ему надо придумать так, чтоб аппарат остался один, я ему сказал, что это невозможно, уж очень много проверок, но Валера настаивал: "Саня, мне надо, чтоб один аппарат был исправен, подумай!" — и я обещал подумать.

Потом я ему позвонил и нарисовал целую схему: в спешке выходим в море, у аппаратов вышел срок, их надо вести на проверку, берется ГАЗ-66, и мичман с двумя матросами едет их сдавать, а потом он же получать, мичман отвлекается, обед получают матросы, им говорят: вот ваши аппараты, забирайте, водитель машины торопится, ему тоже на обед, и они проверяют только один аппарат — он с полными баллонами…