Читать «Ангелы террора» онлайн - страница 11

— А вы, Наталья Александровна, если это, конечно, не тайна, представляете какую партию? — серьезно спросил я.

— А вам, Василий Тимофеевич, зачем это нужно знать? — пристально глядя на меня, спросила подозрительная барышня.

— Да так просто, после того, как я упал с воздушного шара, немного подзабыл, что сейчас происходит в России. В голове не все ясно, боюсь, что у меня частичная потеря памяти. Плохо я все это представляю. Ведь «Народная воля» вроде бы к двадцатому веку уже развалилась, а социал-демократы и социалисты-революционеры еще не организовались. Я, знаете ли, далек от революционных течений…

— Все честные и порядочные люди, любящие Отечество, должны включиться в борьбу за свободу народа! — не ответив на мой вопрос, взвилась барышня. — Как можно говорить, что вы далеки от революционных идей! Вы что, ретроград?

— В общем-то, нет, я тоже за свободу народа, тем более, что я сам и есть этот народ, то есть, не весь, конечно, народ, а его представитель. Но, сколько я знаю, пока революцией никому еще его освободить не удалось. Сколько уже революций было… Да и так ли нам, народу, нужна свобода, может быть, мы обойдемся хлебом и зрелищами?

— У вас, Василий Тимофеевич, в голове сплошной мусор. Вы хотя бы Михайловского читали?

С литературой у меня дело обстояло немного лучше, чем с политикой, и на этот вопрос я ответил без труда:

— Читал, конечно, правда, давно, в детстве, помню только, как Тема Жучку из колодца вытаскивал.

— Какой еще Тема? — удивилась девушка.

— Который из повести Михайловского «Детство Темы».

— Я вас спрашиваю не про литератора Гарина-Михайловского, а про великого русского патриота и публициста Николая Константиновича Михайловского.

— Нет, такого я не знаю. У меня ведь амнезия! — твердо ответил я. — А вы Антона Павловича Чехова знаете?

Барышня удивилась смене темы, но ответила:

— Что, собственно, про него нужно знать? Безыдейный человек, певец сумеречных настроений, посредственный писатель, да еще из плебеев, мы, революционеры-народники, его не читаем. Такими, как он, писателями интересуются только мещане да кисейные барышни…

Не знаю отчего, скорее всего из-за напряжения последних дней, вместо того, чтобы не обратить внимания на очередную амбициозную дуру, я разозлился:

— А вы, простите, из каких барышень будете, из барышень-крестьянок? К вашему сведению, через сто лет про вашего Михайловского в энциклопедиях будет написано в лучшем случае три строчки, если его вообще кто-нибудь вспомнит, а про Чехова — большие серьезные статьи.

— Не знаю, что будет написано в энциклопедиях через сто лет, но думаю, в свободной России будут с уважением относиться к людям, которые жертвовали свои жизни за свободу, прогресс и народное счастье! — парировала пламенная революционерка.