Читать «Виток эволюции» онлайн - страница 10

— А что бы вы сказали о солдате, который покинул поле боя в разгар сражения?

— Я бы сказал, что он здорово перетрусил.

— По-вашему, он был бы виноват в поражении?

— Естественно.

Тут спорить было не о чем.

— А разве амфибионты не бежали с поля сражения, предав человечество в самый разгар борьбы за существование вида?

— Но мы продолжаем существовать, если вы считаете, что мы лишили себя жизни, то вы ошибаетесь, — возразил я.

Это была чистейшая правда. Мы не победили смерть, да и не стремились к этому, но, безусловно, во много раз увеличили продолжительность собственной жизни, если сравнивать со сроками, которые отпустила природа телам.

— Вы сбежали и уклонились от выполнения своего долга! — выкрикнул обвинитель.

— И вы бы убежали из горящего дома, сэр, — сказал я.

— Мы, оставшиеся людьми, вынуждены теперь сражаться в одиночку!

— Дверь, в которую мы выбрались ни для кого не закрыта. Все вы можете в любой момент освободиться от своих тел, стоит только этого захотеть. Для этого достаточно отделить то, что хочется вашему телу, от того, что хочется вам лично, и сосредоточиться…

Судья с таким остервенением застучал своим молотком, что я испугался, не разлетится ли тот на куски. Наши противники давно уже сожгли все книги Кенигсвассера до последнего экземпляра, и теперь им совсем не улыбалось пустить в прямом эфире по всей телевизионной сети лекцию о том, как избавляться от тел.

— Если вам, амфибионтам, будет все сходить с рук, то все люди откажутся от ответственности за судьбу цивилизации и покинут свои тела. И тогда все пойдет прахом, и общественный прогресс, и привычный нам образ жизни, и…

— Разумеется, — согласился я. — Так для этого все и делается.

— По-вашему, люди не должны больше трудиться ради достижения своих идеалов? — вызывающе спросил он.

— У меня прежде был друг, так он семнадцать лет подряд просверливал на фабрике круглые дырочки в маленьких квадратных штуковинах. А для чего они нужны, так и не узнал. А другой выращивал виноград для стекольной фабрики. В пищу этот виноград не шел, а выяснить, зачем компания покупает его, он тоже не сумел. Меня от этих историй просто тошнит, но это только сейчас, когда на мне тело. И все же, как вспомню, чем зарабатывал себе на хлеб, меня прямо выворачивает наизнанку.

— Значит ли это, что вы презираете человечество и все его свершения? спросил обвинитель.

— Вовсе нет, я люблю людей, и гораздо сильнее, чем раньше. Мне просто горько сознавать, на что люди вынуждены идти, чтобы ублажать свои тела. Если бы вы решились стать амфибионтами, то сразу увидели, что люди становятся по-настоящему счастливыми только, если им не приходится думать о том, где раздобыть еды для своего тела и как защитить его зимой от холода, и что с ним будет, когда оно совсем износится.

— Но, сэр, это же означает, что пришел конец всем честолюбивым замыслам, это же конец величию человека!