Читать «Этот серьезный развлекательный жанр» онлайн - страница 6

Внимательное прочтение романа приводит к однозначному выводу — обретя политическую независимость в 1963 году, Кения получила в наследство от прошлых времен своего рода постколониальный комплекс, который за двадцать с лишним лет не только не был преодолен, но и дал пышные ростки неоколониализма. Речь идет не только об экономической зависимости от стран Запада, но и — а это главное — о степени внутренней духовной зависимости от образа жизни и мышления, насаждавшихся колонизаторами.

Предрассудки прошлого удивительно живучи. Не без горькой иронии говорит об этом Канджа: «Кенийские полисмены никогда не поверят, что белые способны ни с того ни с сего пристрелить в лесу черного. Это в нашей-то свободной африканской стране? Я и сам был того же мнения — вплоть до сегодняшнего вечера».

Шелленберг, разыгрывающий перед Канджей богатого западного предпринимателя, прямо формулирует то, о чем истые «джентльмены» обязательно бы умолчали: «Богатый человек не может кому-либо доверять. Это для него непозволительная роскошь… Богачей то и дело похищают, чтобы получить выкуп. Наши дети ходят и в школу под конвоем. Полиция против террористов беспомощна, правительства вконец себя скомпрометировали».

Глубочайшая ирония автора в том, что речь эту произносит хладнокровный и безжалостный террорист, готовый за сходную цену убить кого угодно. Но если малопочтенное его ремесло принесет ему богатство — он тут же спрячется за широкие спины телохранителей.

Логика богачей опровергается в романе «от противного». Шелленберг законченный негодяй и преступник, но в нем жива наивность первобытного буржуа — деньги, добытые любым способом, хороши.

Тем, у кого есть деньги, живется в Кении превосходно. В лагерь, куда приезжают белые туристы, всевозможные продукты доставляются из Найроби. Зато коренное население, особенно в районах, пострадавших от засухи, в буквальном смысле умирает с голоду: «Тощий скот околевал вдоль дорог на глазах у беспомощных владельцев, смирившихся с ударами судьбы».

Умело пользуясь приемом контраста, автор, не страшась публицистической заостренности, показывает реальное положение дел в «независимой» и «процветающей» Кении: «Большинство кенийцев довольствуются ролью носильщиков, шоферов, приказчиков, официантов и рассыльных — лишь бы с голоду не помереть. Ума не хватает осознать всю безнадежность своего положения. Ведь лавочник еще не бизнесмен».

Кенийская модель убедительно развенчивает одну из базовых идей, с пеленок внушаемых в капиталистическом обществе: пусть маленькое дело, но свое, а дальше поможет бог и предприимчивость. Но куда вернее мнение гида Джо — «чтобы добиться успеха, прежде всего нужна сила воли и откровенная жестокость».

Иными словами, можно сказать, что автор «Смертельного сафари» стоит на последовательно антибуржуазных позициях.

Сложность экономической ситуации в Кении во многом связана с тем, что большинство думают исключительно о собственных корыстных интересах, а не о процветании государства. Так, великой фикцией оказываются солидные валютные поступления от «туристского бума». Владельцы кенийских фирм предпочитают получать твердую валюту не в Найроби, а в европейских столицах и сразу вкладывать ее в респектабельные международные банки.