Читать «Через пустыню» онлайн - страница 3

Я покачал головой и сказал:

— Тогда я попаду в наш ад, столь же ужасный.

— Не верь этому, сиди! Клянусь Пророком и всеми халифами, ты попадешь в рай.

Я уже не раз старался его попыткам обратить меня в свою веру противопоставить свои. Правда, я был убежден в их бесполезности, но очи представлялись мне единственным средством заставить замолчать Халефа. И теперь я применил это оружие.

— Так оставь мне мою веру, как я оставляю тебе твою! Он пробурчал что-то под нос, а потом сказал ворчливо:

— Но я все же буду стремиться тебя обратить в истинную веру, хочешь ты того или нет. Если однажды я чего-то пожелаю, то буду настаивать на этом, потому что я хаджи, совершивший паломничество в Мекку — Халеф Омар бен Хаджи Абулаббас ибн Хаджи Дауд аль-Госсара!

— Значит, ты сын Абулаббаса, сына Дауда аль-Госсара?

— Да.

— И оба они были паломниками?

— Да.

— И ты тоже хаджи?

— Да.

— Значит, все вы были в Мекке и видели священную Каабу?

— Нет, Дауд аль-Госсара не был.

— А-а-а! И несмотря на это, ты называешь его хаджи?

— Да, потому что он был им. Он жил в Джебель-Шуршуле и еще юношей отправился в паломничество. Он счастливо преодолел эль-Джуф, который называют Утробой пустыни, но потом заболел и должен был вернуться к источнику Траса. Там он женился и умер, едва увидев своего сына Абулаббаса. Разве нельзя его называть хаджи?

— Хм! Но Абулаббас-то был в Мекке?

— Нет.

— И он тоже хаджи?

— Да. Он начал паломничество и дошел до равнины Адмар, где вынужден был остановиться.

— Почему?

— Он увидел Амаре, жемчужину Джунета, и полюбил ее, Амаре стала его женой и родила ему Халефа Омара, которого ты видишь перед собой. Потом он умер. Разве он не был хаджи?

— Хм! Но ты-то сам был в Мекке?

— Нет.

— И тем не менее ты называешь себя паломником!

— Да. Когда моя мать умерла, я стал паломником. Я шел к восходу, я шел к полудню и полуночи, я изучил все оазисы в пустынях и все деревушки в Египте; я еще не был в Мекке, но когда-нибудь я увижу ее. Разве я не хаджи?

— Хм! Вообще-то я считал, что только тот, кто был в Мекке, может называться хаджи!

— Сиди, — спросил он вполголоса, — ты никому не скажешь о том, что я еще не был в Мекке?

— Я только тогда заговорю об этом, когда ты снова станешь обращать меня в ислам; в других случаях я буду молчать… Но смотри-ка, не следы ли это на песке?

Мы уже давно свернули в Вади-Тарфои и теперь оказались в том месте, где пустынный ветер перегонял песок через высокий скальный порог. На песке отчетливо различались следы.

— Здесь прошли люди, — беспечно сказал Халеф.

— Значит, нам надо спешиться, чтобы изучить следы.