Читать «Камни Господни» онлайн - страница 23
Михаил Строганов
Казак вздрогнул и протер ладонью губы — кровь. Открыл глаза, осмотрелся. Чистая, прибранная изба, в углу — еле теплится сальная свеча в медном шандале, из печи тянет полынным духом. «Господи, где же я?» — Василько приподнялся: широкая лавка, застеленная покрывалом, сшитым из лисьих шкур, такое же лисье одеяло, под головой — подушечка из тафты, набитая куриным пером. Рядом, свернувшись калачиком, спит Акулина. Василько откинул одеяло: «Нагая!» Скользнул рукой вниз живота, еще ниже, прямо к горячему девичьему лону: «Никак девку попортил… Али нет, до меня порченная была?» Присел, перекрестился: «Нехорошо… Не следует не вызнав девку на спину валить, чай не вдовица, а казак не на войне…»
Акулина открыла глаза и бросилась казаку на шею, жарко целуя его в губы: «Кровь! Кровь!»
— Во сне язык прикусил, — Василько махнул рукой, — хоть убей, не помню, как вышло.
— Хорошо вышло! —Акулина засмеялась и, обнимая казака своими сильными руками, укусила его за ухо.
— Ты что делаешь, дура! — казак с силой оттолкнул ее от себя, но, спохватившись, обнял, нежно прижимая к груди. — Дикарка! Такой даже в степи не сыскать!
Акулина посмотрела в глаза и прошептала:
— Ведаешь, что мое имя значит?
— Почем знать, разве я поп, чтобы об именах разумение иметь? — пожал плечами казак. — К чему оно нам? Акулина, и все тут. А девка ты ладная, сладкая…
— Акулина, значит орлиная. И нашел ты меня в Орле-городе. Знамение это.
Девушка замолчала, пытаясь припомнить что-то важное, но не смогла, забыла. Прильнула к казаку, шепча:
— Теперь мы поженимся, правда? Я тебе верной буду, везде за тобой пойду, как волчица за волком! И детей нарожаю ладных. Сильных, с тобою схожих.
Василько засмеялся:
— По дороге меня чуть было волк не сожрал. Казака с саблею! Отродясь такого зверя не видел, вытянул бы пудов на пять, а то и поболе! Был бы с волчихою, наверняка и Карего бы положили!
Акулина играла медным крестом на груди казака, бороздя ногтями по заросшему волосами телу.
— Так это Карий убил того волка?
— Кто же еще, — усмехнулся казак, — я, почитай, лет пятнадцать с войной знаюсь, всяких рубак повидал, но такого резальщика встречаю впервые. Ты и глазом не успеешь моргнуть, как он всадит нож в самое сердце, а потом своим басурманским ятаганом снесет голову с плеч.
Василько нежно тронул пальцем левый сосок Акулины, а затем провел ладонью по шее. Девушка вздрогнула и с ужасом отпрянула от казака:
— Нет, не надо! Не показывай на мне! — она стала смахивать с себя казачьи меты, сдувая их красными, влажными губами.
— Не подумавши я, — казак виновато пожал плечами, — извиняй…
— Ничего, такие меты снять нетрудно, — Акулина лукаво поглядела на казака. — Хочу, чтобы ты меня по-другому пометил, своей сделал…
— А ты лихая девка, отчаянная. Без оглядки целуешь, да сразу под венец зовешь. Что, ежели только потешусь тобою, а жениться не стану?
— Тогда батюшка с дядьками, да братья мои жизни тебя лишат. Забьют до смерти, как ночного вора, и даже Строганов не поможет.