Читать «Разговоры запросто» онлайн - страница 273
Эразм Роттердамский
Филипн. Ты прав.
Нефалий. А потому до крайности бесстыдными представляются жалобы тех, кто винит природу, которая, дескать, столь тесно ограничила человеческую жизнь, но сами, по собственному почину, столько урезывают от того, что им отведено. Жизнь у каждого достаточно долгая, если расчетливо ею распорядиться. Значительного успеха мы достигаем, если каждому делу назначен свой срок. После завтрака мы люди едва наполовину, ибо тело обременено пищей и, в свою очередь, отягчает ум, и небезопасно жизненный дух, занятый трудом пищеварения, из мастерской желудка вызывать наверх; после обеда — и того менее. Но в утренние часы человек — полностью человек: тело способно ко всякой службе, дух бодр и подвижен, все орудия ума чисты и исправны, и частица божественного дыхания, как говорит поэт, веет, и сознает свое начало, и устремляется к добродетели.
Филипн. Изящно ты проповедуешь.
Нефалий. Агамемнон у Гомера выслушивает, если не ошибаюсь, такие слова:
Насколько постыднее расходовать на сон значительную часть дня!
Филипн. Верно, но — βουληφορω. А я не начальник войска.
Нефалий. Если есть у тебя что-либо дороже самого себя, тогда, конечно, не смущай душу словами Гомера. Медник ради скудной выгоды поднимается до света, а нас любовь к мудрости не может разбудить, чтобы мы вняли хотя бы голосу солнца, зовущего к выгоде поистине бесценной? Врачи предписывают принимать лекарства почти что исключительно на рассвете — они знают золотые часы, когда помочь телу; а мы их не знаем, не знаем, когда лечить и обогащать душу? Если это для тебя недостаточно веско, выслушай, что вещает у Соломона божественная Премудрость. «Кто рано, — говорит она, — устремится ко мне, найдут меня». А в таинственных псалмах сколько похвал утренней поре! Рано утром восхваляет божественное милосердие пророк, рано услышан голос его, рано достигает господа его мольба. И у Луки Евангелиста народ, взыскуя здравомыслия и учения, стекается к господу рано… Что вздыхаешь, Филипн?
Филипн. Едва сдерживаю слезы, когда вспоминаю, сколько потерял понапрасну!
Нефалий. Бесполезно мучиться из-за того, что вернуть нельзя, а исправить последующими стараниями можно. Лучше об этом позаботься, чем в пустой скорби о прошедшем растрачивать впустую и будущее время.
Филипн. Хороший совет. Но ведь долгая привычка уже сделала меня своим невольником.
Нефалий. Вздор! Клин клином вышибают, привычка побеждается привычкою.
Филипн. Но трудно расставаться с тем, к чему так давно привязан.
Нефалий. Только поначалу. Противоположная привычка сперва утишит досадное чувство, а вскоре обратит его в самую горячую радость; так что не нужно сожалеть об этой недолгой досаде.
Филипн. Боюсь, ничего не выйдет.
Нефалий. Будь тебе семьдесят лет, я бы не стал сбивать тебя с привычного пути. Но ты, я думаю, едва за семнадцать перешагнул. А этот возраст чего только не одолеет — была бы решимость!
