Читать «Разговоры запросто» онлайн - страница 21
Эразм Роттердамский
Эразмий. Отчего так?
Гаспар. Оттого, что повсюду слышишь, как священники, монахи и мужья оплакивают свое безрассудство, ввергнувшее их в рабство.
Эразмий. Опасливый ты человек — боишься пойматься.
Гаспар. Пока что у меня три заботы.
Эразмий. Какие?
Гаспар. Совершенствоваться в добрых нравах. Далее, если в этом не преуспею, то хотя бы хранить незапятнанною свою чистоту и доброе имя. Наконец, приобретать знания и усваивать науки, которые при любом образе жизни будут мне на пользу.
Эразмий. Значит, поэтов ты обходишь стороною?
Гаспар. Не совсем. Но читаю лишь самых целомудренных, а если и у них встретится что нескромное, бегу поскорее мимо, как некогда проплыл мимо сирен Улисс, заткнув себе уши.
Эразмий. А какого рода занятиям ты отдаешь предпочтение? Медицине, светскому или церковному праву, богословию? Ведь языки, словесность и философия ведут к любому из них одинаково.
Гаспар. Я еще не делал выбора и вкушаю понемногу от каждого, чтобы ни в одном не остаться полным невеждою и чтобы, испробовав все, вернее определить, к которому именно я годен. Медицина в любых краях прокормит надежнее всего. Правоведение открывает путь к высоким званиям. А богословие мне особенно по душе, зато не по душе нравы иных богословов и мелочные их распри.
Эразмий. Кто ступает так сторожко, оступится не скоро. В наши времена, когда сомнению подвергается всё без изъятия, очень многие избегают богословия, опасаясь пошатнуться в католической вере.
Гаспар. Что я читаю в священных книгах и в Символе, который зовется Апостольским, тому верую непоколебимо и далее не допытываюсь. Остальное пусть обсуждают и определяют богословы, ежели им угодно. Впрочем, если что принято у христиан обычаем и не расходится впрямую со Священным писанием, я подчиняюсь, чтобы никого не ожесточать.
Эразмий. Какой Фалес выучил тебя этой философии?
Гаспар. Еще совсем мальчишкою я бывал в доме у Иоанна Колета, человека редкостных качеств. Ты его знаешь?
Эразмий. Еще бы! Как тебя.
Гаспар. Он и напитал нежный возраст подобными наставлениями.
Эразмий. А что, если и я последую твоим правилам, с тобою наперерыв? Ты не будешь гневаться?
Гаспар. Наоборот, полюблю тебя еще сильнее, и намного! Ты же знаешь, схожестью нравов крепнет взаимная приязнь.
Эразмий. Верно, но только не меж искателями одной должности, когда они страдают сходным недугом.
Гаспар. И не меж искателями одной невесты, когда все мучатся любовью одинаково.
Эразмий. Но, кроме шуток, — попробую усвоить этот образ мыслей.
Гаспар. Дай тебе бог удачи!
Эразмий. Может, и догоню тебя.
Гаспар. Обгони, сделай милость! Но имей в виду: дожидаться тебя я не стану, потому что всякий день стараюсь превзойти и одолеть самого себя. И все же попытайся вырваться вперед, если хватит сил.
Охота
Павел. Фома. Винцентий. Лаврентий. Бартол
Павел. «Особая каждого страсть увлекает». Мне, к примеру, нравится охота.
Фома. Мне тоже. Но где собаки, рогатины, сетки?
Павел. Прочь, кабаны, медведи, олени и лисы! Мы обрушимся на кроликов!