Читать «Паруса смерти» онлайн - страница 70

Короче говоря, слухи плавали, капитан сидел дома, Роже молча возился на кухне, ле Пикар шумно пропивал последние деньги и подумывал, к кому бы наняться на судно, чтобы попытаться пополнить свой кошелек.

Во дворце губернатора царила растерянность. Растерянность и тишина. Анджело убыл в Старый Свет для продолжения своего образования, отец посчитал: все, что ему могли дать университеты корсарской республики, он уже получил. Женевьева резко разлюбила балы, прогулки и другие шумные развлечения, большую часть дня проводила взаперти, иногда даже не выходя к обеду. И что самое страшное — начала читать. Для господина де Левассера это явилось признаком глубочайшего душевного расстройства. Он попытался поговорить с дочерью, но безуспешно. Историю с появлением слуха о ее тайном визите в дом капитана Олоннэ она комментировать отказалась наотрез и даже гневно.

Какие-то объяснения по этому поводу можно было получить только от самого капитана, но он сразу же ушел в плавание, а по бесславном возвращении посадил себя под домашний арест. Но даже не это стало основной помехой к встрече. Просто в представлении высшего тортугского света корсарский капитан, что называется, потерял лицо. Нельзя принимать в доме человека, замешанного в кровавом сексуальном скандале. Человек, который спит с проститутками, перерезающими впоследствии себе горло бритвой, не может сидеть за столом губернатора.

Эти настроения своего круга господин де Левассер игнорировать не мог, несмотря на огонь адского любопытства, сжигавший ему душу.

Падре Аттарезе затаился и велел затаиться своим агентам. Он больше других понимал, что произошло в тот злополучный вечер в доме капитана, и поэтому меньше всех говорил на эту тему.

Дону Антонио он отправил расплывчатое донесение, в котором очень подробно описал случившееся, выставил на первый план свои усилия в организации беспорядков в стане противника, но о тайной подоплеке случившегося даже не намекнул.

Шику похоронили за церковной оградой, хотя падре был уверен, что она рук на себя не накладывала. Но раз слово «самоубийство» сказано, значит, так оно и есть.

Таково было состояние дел на Тортуге, когда в бухту вошел голландский бриг, чтобы пополнить запасы питьевой воды, и с него на берег сошел человек в одежде из звериных шкур, с длинной бородой и суковатой палкой в руках. Его узнали не сразу, но когда узнали, весть о том, что Воклен вернулся, мгновенно облетела город.

Воклен вернулся!

Случилось то, чего не должно было бы по всем расчетам и соображениям произойти, и это взволновало народ.

— Воклен вернулся! — с этими словами вбежал Роже в комнату капитана. Это были первые слова за последние месяцы, которые он позволил себе произнести.

Олоннэ лежал на кровати и покуривал трубку — с недавних пор появилась у него такая привычка. Он не пришел в немедленный экстаз от этого сообщения. Он даже не пошевелился.