Читать «Маг в законе. Том 2» онлайн - страница 58
Генри Лайон Олди
От людей; от воплей.
– Нюничка! мой Нюничка!
– Алексей Демьяныч! скорее! консультанту плохо!
– Та шо ж вы налезли, господа хорошие! шо ж вы претесь и претесь…
– Нюничка! улыбнись мамочке!
– Консультанту плохо! Алексей Демьяныч, да бежимте же!
– Я умываю руки! слышите?!
– ПРЕКРАТИТЬ!!!
Тишина упала обвалом. Гайморитно сопел фельдшер-хохол, в унисон с оскорбленным доктором; всхлипывала сестра, оправляя сбившийся набок чепец; стонала завитая, вроде барашка, мамаша: "Нюничка! Нюничка мой!.." – но это все-таки была тишина.
Настоящая.
– Алексей Демьяныч! – князь всегда безошибочно запоминал имена малознакомых людей, единожды услышав. – Давайте-ка, голубчик, выйдем перекурить! Сорвались, нервы, с кем не бывает…
От дверей, пропустив сугроба вперед, Джандиери через плечо поглядел на тебя.
Взгляд-санкция; пусть без подписи-печати, но от того не менее однозначная. Милая Эльза! пока мы с доктором… здесь все должны успокоиться. Ясно?
Так точно, господин подельщик! – улыбнулась ты.
* * *
Успокаивать в итоге пришлось тебя.
Поначалу все шло славно: Нюничка улыбнулся мамочке, и семья воссоединилась, ликуя, фельдшер порылся в шкафу, накапал сестричке валерианы, себе – из синей бутыли с "Веселым Роджером" на этикетке; пасынки Гиппократа дружно хлебнули, крякнул-охнули, и угомонились.
– Это ваш муж? – мамаша, баюкая Нюничку, заискивающе повернулась к тебе. – Извините, если я…
– Нет, нет, все в порядке. Это мой муж, если вы имеете в виду офицера. Князь Шалва Джандиери, полковник Е. И. В. особого облавного корпуса.
– О, ваша светлость! если бы я! знала! если…
– Вы бы лучше Алексея Демьяныча поблагодарили, мадам Уртюмова! – вмешалась сестра, слегка захмелевшая от успокоительного; или это ей от фельдшера передалось? – Алексей Демьяныч у нас бог и царь, вашего Антошеньку, почитай, с того света вытащил!.. сами понимаете – пневмония, осложнения…
– Уртюмова? – память обдала тебя брызгами мартовской капели. Совпадения продолжались, ухмыляясь в лицо костяным оскалом белого рояля. – Простите, мадам… Уртюмов Ермолай Прокофьевич, случайно, не ваш супруг?
– Что вы!..
Ну да! мало ли на белом свете Уртюмовых!
– …мой благоверный – Уртюмов Михаил Ермолаевич, сынок ихний. Второй год как переехали, из Мордвинска, провались он, окаянный, пропадом… А вы знакомы со свекром?
– Д-да, – ноги стали ватными, пришлось сесть на край свободной койки. – Н-на рояле ему играла… в ключницы подряжалась…
Мамаша-Уртюмова подхихикнула с угодливостью: ну как же-с, шутить изволит ихняя светлость! ай, до чего смешно! Следом хмыкнул фельдшер, тихонечко подхватил бледный до синевы Нюничка; и даже сестра милосердия, поклонница докторского таланта, мелко прыснула в ладонь.
Засмеялась и ты.
Ощущение нереальности происходящего захватывало целиком, пенилось в носу колкими пузырьками; ты подошла к окну, глянула на внутренний дворик, на стекла оранжереи, на кресло у клумбы, в котором скорчился больной старикашка, одетый почему-то не в пижаму, а в дорогой, сшитый у хорошего портного костюм…