Читать «Кесаревна Отрада между славой и смертью. Книга I» онлайн - страница 236

У него хватило отчаяния добежать до ближайшего пролома в частоколе и спрыгнуть вниз. Молнии иной раз били в реку или в колья над головой. Вихри побродили здесь изрядно, местами выдрав из земли даже камни с барана размером; аккуратные выемки наполнялись водой. Местами же – тела и валуны лежали вперемешку в кучах выше роста…

Камен шёл вверх по течению до тех пор, пока молнии не перестали хлестать над головой. Тогда он выбрался на заросший мелкой ивой берег.

И увидел табун коней сотни в две голов – осёдланных, но без всадников.

Потом он увидел всадников. Они повсюду лежали в траве, и по ним ползали змеи.

Он засвистал по-азахски, подзывая коня, но никто не повёл и ухом, и Камен понял, что они тоже оглушены близким непрерывным громом и ничего не слышат. Тогда он просто пошёл вперёд, глядя под ноги и держа наготове тонкий и причудливо кривой степной меч. Он подобрал этот меч у реки, когда вдруг – не сразу – осознал, что вихрь не только перенёс его на другой берег, но и обезоружил. Ничего более подходящего на глаза ему не попалось…

И всё же разглядеть в высокой траве змей – было немыслимо. Одна тут же скользнула по сапогу, вторая в полушаге подняла голову… Змея была зелёного цвета с более тёмными зелёными же зигзагами. На большой угловатой голове тускло горели жёлтые глаза. А пониже головы нервно подрагивали зелёные же крылья.

Камену было не до испуга. Он чуть приподнял меч… и змея отшатнулась и скрылась в траве. Быстрый зигзаг отметил её путь…

И как на отмели бросаются врассыпную невидимые уклейки, оставляя длинные рябинки на воде – так и от Камена разбежались в стороны веером слитные шевеления трав.

Тогда он пошёл напрямик к лёгкой рыжей азахской кобыле, взял её за узду, потрепал по шее, смиряя дрожь, и повёл из змеиного круга. Ещё две лошади сами потянулись за ним, а остальных змеи отсекли, остановили. Отойдя на достаточное вроде бы расстояние, Камен вскочил в седло, коленями сжал бока кобылки – и направил её от реки, в обход слева пологого холма: того ли, с которого в полдень готовил злосчастную атаку, не того ли…

Нет, не того. У того холма не было крутого южного склона, поросшего сплошь дикой розой. За тем холмом не стояла прозрачная рощица и не шла дорога. А здесь дорога была, и по ней рысью неслись кони без всадников – но рядом с каждым конём, держась за ременные петли, бежали по четыре солдата в жёлтых рубахах. Это просачивалась степная конная пехота.

Камен проскочил сквозь рощицу и попал буквально в объятия знакомых конников.

– Сотник! Камен! Ты живой?

– Живой! Вы тут стоите…

Через пять минут они уже рубили не успевших развернуться к бою степняков.

Бежавших не преследовали. Приказ был – прикрывать переправы.

Чёрная туча так и висела над тем берегом Кипени, и никто не знал, что произошло с прорвавшимся хором. То есть что значит: не знал… Пасть захлопнулась за теми, кто перешёл мосты. Да и на этом берегу всё было ясно: остатки левого крыла оттеснены к морю, где и держатся из последних сил по гребню дюн. Правое же крыло Протасий сумел сохранить в относительном порядке, отвёл к Белой и встал там плотно и строго, позволяя вывести обозы и раненых. Солнце висело на краю тучи, вишнёвый круг. Вот-вот оно скроется, и настанет тьма.