Читать «В лабиринте замершего города» онлайн - страница 60

Передал всё, что сообщил Аккерман. После быстрого, но нелёгкого сеанса выпрямил спину. Спрятав рацию, вышел из мастерской и прислушался. Было вроде тихо. Вашел вернулся в дом. Он решил побриться и взял кружку, чтоб подогреть воды. И вдруг — лай овчарок… рокот моторов, Вашел машинально сунул руку в карман и ужаснулся: «Пистолет — у Иозефа!». Открыл дверцы бельевого шкафа: «Там должен быть автомат!» Автомат тоже взяли с собой на операцию… Вашел с горечью подумал, что за свои короткие пражские недели он не стрелял ни в одного гитлеровца. Но, овладев чувствами, принялся за бритьё: хоть есть внешний повод показать, что он не ждёт никакой опасности.

Вбежала Ружена:

— Ота, драги, немцы!

— Иди вниз, — спокойно сказал он. — Мы же договорились: у вас остановился беженец — фольксдойч. Ты ничего не знаешь. И Ярослав не знает. И мать тоже. Ну, рихле!

Раздалась автоматная очередь. Выстрелы повторились. «Неужели наши возвратились и затеяли бой?» — мелькнула надежда. Но в комнату вбежали фашисты. Впереди был обер-лейтенант с нашивками СД. Узкое лицо с острыми скулами, красное от возбуждения.

— Хенде хох! — крикнул обер, не отходя от двери. Автоматчики схватили Вашела за руки. За обер-лейтенантом вошёл гестаповец, потом появился какой-то тип в штатском.

— Документен!

Вашел хотел достать сам — солдаты не дали. Вывернули карманы, выложили на стол пачку денег, носовой платок, расчёску… Удостоверение и рабочую книжку передали обер-лейтенанту. Тот подал документы офицеру в чёрном.

— Откуда приехал? — спросил по-чешски гестаповец, взглянув на печати.

— Из Чёской Тржебовы.

— Давно?

— Недели две.

Неожиданно гестаповец спросил его по-русски:

— Кто ты?

— Не вим, пане , — ответил Отакар по-чешски.

Он решил особенно внимательно следить за своей речью.

Тем временем солдаты, раскрыв саквояж, выкинули на пол две рубашки, туфли. Вашел опять увидел себя как бы со стороны: увидел чеха Людвига Крейчи, сидящего в грубошёрстном пиджаке и тупоносых лыжных ботинках перед Соколовым. «О чём тогда я твердил себе? Ах, да: у меня нет семьи, у меня нет ни жены, ни детей. Мне будет легче, чем другим… Легче? Посмотрим, Людвиг, посмотрим…» Даже в уме не назвал себя родным именем, данным ему матерью… Только бы не забыться, когда приступят к главному! Приволокли Ружену. Она уже не могла стоять на ногах.

— Не знаю! — твердила женщина упрямо и закусывала губы, чтобы не кричать. — Это все мой муж, даже в такое время ему в голове коммерция.

— Коммерция? — криво усмехнулся обер-лейтенант и коротким пальцем показал на кровать: солдаты, проводившие обыск, стащили перины, и между отполированными боковыми досками двуспальной кровати зачернели аккуратно перевязанные кубики тола.

Настало время удивляться и самому Вашелу: «Это Покорны. Ах, Иозеф, Иозеф, упрямый ты человек! Мог бы посоветоваться, как все это прятать. Хотя бы предупредил».