Читать «Роботы и Империя (пер. М.Букашкина)» онлайн - страница 101

Д. Ж. пожал плечами:

– Торговцы обычно не обременены семьей.

– Ну, тогда с подружкой.

– Она переживет. Наверное, даже легче, чем я.

Он задумчиво посмотрел на Глэдию.

– Даже не думайте, капитан, – спокойно сказала Глэдия.

Д. Ж. поднял брови.

– Я не могу запретить себе думать, но я ничего не сделаю, мадам.

– Как по-вашему, я надолго здесь? Серьезно.

– Это зависит от директората.

– Какого?

– Это наш пятисоставной исполнительный орган, мадам. Пять человек, – Д. Ж. вытянул руку и растопырил пальцы, – служат в течение пяти лет, каждый год сменяя друг друга. Если кто-либо умирает или по какой-то иной причине становится неспособен осуществлять свои обязанности, проводятся внеочередные выборы. Таким образом обеспечивается преемственность и устраняется опасность единоличного правления. Это также означает, что все решения должны быть согласованы, что занимает время, иногда больше, чем мы можем себе позволить.

– Значит, если один из пяти решительный и сильный…

– …то он навязывает свою точку зрения остальным. Такое иной раз случается, но сейчас этого нет. Главный директор – Джиновус Пандарал. Неплохой человек, но нерешительный, а это иногда еще хуже. Я уговорил его позволить вашим роботам подняться с вами на сцену, и это оказалось плохой идеей. Теперь он злится на нас обоих.

– Почему это плохая идея? Люди были довольны.

– Слишком довольны, миледи. Мы хотели, чтобы вы стали нашей любимой космонитской героиней, но не собирались накалять общественное мнение: нам не нужна преждевременная война. Вы очень хорошо сказали о долгожительстве, вы заставили их ценить короткую жизнь, но затем вы заставили их аплодировать роботам, а этого мы не хотим. Поэтому мы не слишком одобряем реакцию публики на упоминание о родстве с космонитами.

– Вы не хотите преждевременной войны, но не хотите и преждевременного мира?

– Очень верно сказано, мадам.

– Чего же вы хотите?

– Мы хотим всю Галактику. Мы хотим заселить каждую пригодную для обитания планету и основать Галактическую империю. И мы не хотим вмешательства космонитов. Пусть остаются на своих планетах и живут, как им нравится, но вмешиваться они не должны.

– Но тогда вы запрете их в пятидесяти мирах, как мы много лет назад заперли вас на Земле. Та же старая несправедливость. Вы такой же скверный, как Бастервейн.

– Сейчас ситуация совсем иная. Землян изолировали, дабы подавить их стремление к экспансии. У космонитов такого стремления нет. Вы пошли по иному пути: долгожительство, роботы. Теперь у вас уже не пятьдесят миров: Солярия покинута, со временем это произойдет со всеми. Поселенцы не намерены толкать космонитов на путь вымирания. На каком, собственно, основании мы должны вмешиваться в чужие дела? Но ваша речь подстрекала к этому вмешательству.

– Я рада. Что же, по-вашему, я должна была сказать?

– Я вам говорил: мир, любовь… – и садитесь. Вы могли закончить меньше чем за минуту.

– Я не могу поверить, что вы рассчитывали на такую глупость с моей стороны, – сердито сказала Глэдия. – За кого вы меня принимаете?

– За того, кем вы себя считаете – за человека, который до смерти боится выступить. Откуда мы знали, что вы сумасшедшая, которая за полчаса сумеет убедить жителей Бейлимира громогласно приветствовать то, против чего они восставали всю жизнь? – Д. Ж. тяжело встал. – Но сейчас я тоже хочу принять душ и хорошенько выспаться, если смогу. Увидимся завтра.