Читать «Малый заслон» онлайн - страница 56

— Сильно немцы били?

— У-у!..

— Врёшь?

— Честное слово разведчика.

— Знаю тебя, любишь прихвастнуть.

— Честное, товарищ лейтенант! — подтвердил Опенька и, заметив, что лейтенант улыбается, тоже засмеялся.

— Эх, Опенька, Опенька, хороший ты солдат. Откровенно, я не помню, как полз. Только, мне кажется, не так страшно было, как ты говоришь. Я знаешь чего боялся?

— Снайпера?

— Нет. Думаю, крикнет сейчас командир взвода: «Куда зад поднял? Ниже, ниже, осколком срежет!…» — и весь бой исчезнет. В училище у нас так бывало: мы ползём по плацу на тактических, а командир взвода меж нами с секундомером в руке и покрикивает. Тут бой воображаешь, силишься представить, как жужжат осколки и поют пули, а он: «Опусти зад! Куда задрал зад!» Ну, и весь бой — к черту!

Опенька моргает глазами, он ничего не понимает. Говорит своё:

— Здорово из миномёта садил немец, просто здорово!

— Может, и здорово…

— На что уж я — стреляный, и то, прямо скажу, оробел.

— В окопе-то?

— Почему в окопе? На линию ходил, обрывы соединять.

— Ты?

— Да. Оба раза.

— Значит, и ты был под этим адским огнём?

— Товарищ лейтенант, может, ещё по стопке, а?

— Есть?

— Найдётся.

— Наливай.

— И я с вами чуток, — Опенька налил и в свой стакан.

— Ну и чуток!

— Ничего, мы привычные… Ну, товарищ лейтенант, поправляйтесь скорее и снова к нам. Ваше здоровье!

— Дальше армейского, Опенька, я не поеду. А потом куда же, конечно, к вам. Ну, за возвращение!

Рука дрожит, коньяк плещется из стакана на шинель, на солому. Опенька пьёт залпом — два глотка. Панкратов — медленно, как мёд. Опять по телу разлилась приятная теплота.

— Помоги сесть, — просит Панкратов.

Опенька осторожно помогает лейтенанту, поддерживая его за плечи.

— Ну вот, так, кажется, легче.

— А за фермой сразу замолчали, гады!

— Миномёты-то?

— Ну да.

— С третьего снаряда. Первый был перелёт, второй недолёт, а третий — как раз в точку! А потом — беглый!.. Метались фрицы по снегу, как тараканы. Позиция у них дрянь. Без окопов. Только этой кирпичной фермой и прикрывались.

— А те, что в церковном саду?

— Ну, те…

— Раза три, однако, смолкнут и снова, смолкнут и снова.

— У тех позиция по всем правилам — и щели, и окопы. Траншея прямо под церковь.

— В подполье, знаю. Жили, как у бога за пазухой. Блиндаж у них там. Коньяк-то оттуда.

— Жаль только, что сами улизнули.

— Не-е…

— Да что ты качаешь головой, я же видел, как они на машины грузились, хотел огонька, да вот… — Панкратов потрогал рукой забинтованную голову и поморщился.

— Больно?

— Ничего.

— А все же они не улизнули, товарищ лейтенант. Пехотинцы встретили их на мосту и окружили. Как один, голубчики, подняли руки вверх. Возле церкви стоят сейчас, сизые, как мыши, смотреть тошно. Вы, может, ещё? — Опенька поднял на уровень глаз бутылку. — А я больше не буду, мне хватит, мне ещё в ночь… Да и капитан… Вы ему: ни-ни! А вам налью ещё.

— Давай, чего там, наливай.

— Это полезно, это не повредит.

Панкратов выпил и почувствовал тошноту и озноб.

— Лягу, лягу, — попросил он.

Опенька подхватил качнувшегося лейтенанта и положил его на солому:

— Вот и хорошо. Теперь только поспать, и боль как рукой снимет, — облегчённо вздохнул он и, взболтнув остатки коньяка, спрятал бутылку в карман шинели.