Читать «Мазурка для двух покойников» онлайн - страница 6

Первый признак выродка – редкие волосы, у Моучо они жиденькие и скудные.

– А цвет?

– По-всякому, зависит от дня.

Четвертый и пятый из девяти Гамусо, Селестино и Сеферино, близнецы, и оба – попы, учились в семинарии в Оренсе и, как говорят, окончили с блеском. Селестино зовут Карочей, и он в приходе Сан-Мигель де Табоадела. Сеферино зовут Фурело, и он был в приходе Сан-Адриан де Сапеаус, в округе Райрис де Вейга, теперь перевели в приход Санта-Мария де Карбальеда, в Пиньор де Cea, на место дона Сильвио.

Да; приятно видеть, как льет без остановки, постоянно; зимой и летом, днем и ночью, на землю, на грехи, для мужчин, для женщин и для зверей.

К Бальдомеро Афуто спереди не подойдешь, он был смелым, как волк Сакумейры; его брат Танис Перельо, глазом не моргнув, одной рукой поднимал человека; у другого брата, Крего де Комесаньи, есть кое-что непристойное; их братья Селестино Кароча и Сеферино Фурело, как вы уже знаете, служат мессы и неплохо играют в чамело и коррелятиво. Кароча – охотник (зайцы и дикие голуби), Фурело – рыбак (пенкас и барбос и, если повезет, форель). Остается еще четверо Гамусо.

Адега – женщина предусмотрительная, но щедрая, в юности была, наверно, очень весела и радушна, не знала удержу и любила пирушки.

– Говорят, – рассказывает Адега, – что мертвяк, убивший Афуто, убил и моего покойника, и других с дюжину, известно, что выродкам, извините, нравится спускать курок. Наверняка не знаю, но когда мертвяка убили, я поставила свечку Иисусу в церкви Санта-Мария де Осейра. Бывает, что по мертвым убиваешься, но есть и такие, что радуют, верно? Некоторых боишься – утопленников, чумных, а другие, наоборот, смешат. Я была девчонкой, когда в Боусе да Фодо одного так здорово вздернули, что мальчишки раскачивались у него на ногах, а ему хоть бы что; но пришла полиция и прогнала ребят, сеньор судья был очень серьезный, очень достойный – кастилец, дон Леон по имени, шуток не терпел, хорошо его помню. Теперь уж нет этого обычая, самолеты летают.

Ласаро Кодесаля, что был убит в Марокко, еще не забыли. Не одна Адега может рассказать о нем. Как-то вечером Ласаро шел из Кабрейры, спускался и пел. Ласаро Кодесаль всегда пел, чтобы знали, кто идет, и у Креста Чоско его остановил некий супруг:

– Я один, а у тебя тоже есть дубина.

– Посторонись, мне не до шуток. Я иду своей дорогой.