Читать «Мазурка для двух покойников» онлайн - страница 106

– Нет, сеньор, холод по мне скользит.

Кажется, то же, что и было всегда, но здесь уже прошел ураган, оставивший в памяти боль.

– А что делать с мертвыми?

– Три обычных вещи, милая; три вещи, что делают всегда: омыть лица и похоронить, прочесть молитву и отомстить за них, нельзя убивать безнаказанно!

– Ваша правда!

Льет над водами Бермуна, ручья, который плачет, как тонущий ребенок, льет над водами пяти рек: Виньяо, что бежит с равнины Вальдо Варнейро, Аснейрос, рожденной в скалах Двух Святых Отцов, Осейры, освежающей горячую кожу монахов, Комесо, бегущую на север по дороге из Рапосы Рангада, и Бураля, где девушки Агросантиньо стирают тряпье; льет над вязами и каштанами, ивами и вишнями, мужчинами и женщинами, над дроком, и папоротником, и омелой, над живыми и мертвыми, льет над страной.

– Это единственное, что никто не может изменить.

– Слава Богу.

На похоронах дяди дона Клаудио Монтенегро мы все встретились, были напряженные минуты, когда появился гражданский губернатор, к счастью, люди вскоре успокоились, мой дядя, Клаудио Монтенегро, никому не позволял одурачить себя, ничтожного Венсеслао Кальдрагу поймал в волчий капкан, не давал ему ни есть, ни пить, ни хлеба, ни воды, тот три дня выл, когда освободили, был кротким, как кролик.

– И убежал?

– Да, сеньор, хромая, но убежал.

Мертвяк, убивший старшего из девяти Гамусо – Афуто и Сидрана Сегаде, мужа Адеги, еще жив, но долго это не продлится, между святой Мартой и святым Луисом исполнится три года, как он убил десять или двенадцать человек, а может, и больше, и сейчас от него уже несет мертвечиной, люди шарахаются, завидев его.

– Чувствуешь запах приговоренного?

Как-то утром слепой Гауденсио, возвращаясь с мессы, упал без сознания на улице, казалось, дух испустил.

– Это аккордеонист из дома Паррочи, от голода, наверно. Слепому Гауденсио дали кофе в полицейском участке, и он сразу очнулся.

– Вы ушиблись?

– Нет, сеньор, я почувствовал, что теряю сознание, и сел. Когда он вернулся в дом Паррочи, никто не знал об этом, все девки спали, его привел полицейский, который сильно кашлял.

– Пришли уже.

– Да воздаст вам Господь.

Слепой Гауденсио лег в постель и укрылся с головой, чтобы пропотеть.

– Это мне поможет, скорее всего, мне не хватило воздуха из-за неудобной позы в недобрую минуту.

К вечеру Гауденсио играл, как всегда.

– Гауденсио.

– Слушаю, дон Самуэль.

– Сыграй ту мазурку, такую красивую, ты знаешь.

– Да, сеньор, но извините, сегодня сыграть не смогу, по правде, не знаю, когда смогу.

Басилиса Дурочка из заведения Тоналейры в Ля-Корунье, говорят, что в целом мире не сыскать такой шлюхи, но это ложь, никто этого не может знать, Басилиса Дурочка посылала шоколад и табак сержанту Антемилю, пока не надоело, Басилиса Дурочка так и не узнала, что сержант Антемиль умер, думала, что непостоянен, как все мужчины, кроме Хавьерито Пертеги, но он педераст и выполняет нетрудные поручения, годится и для того, чтобы получать пинки в зад.

– Тебе не стыдно, что у тебя яйца висят?

Дон Лесмес Кабесон Ортигейра, медик, практикующий мелкую хирургию, один из шефов «Рыцарей Ля-Коруньи», упал в море в порту, там, где однажды видели кита, и утонул, возможно, его толкнули, Долоринья Алонтра смеялась, когда ей рассказали.