Читать «Эпицентр бури» онлайн - страница 3

– Это было необходимо, Син, – ответил Макеев. – Мне надо было доказать кое-что моему другу. Разреши мне представить его.

– Нет нужды, – сказал ему Диллон. – Я видел его фотографии довольно часто. Не на финансовых страницах газет, а в светских журналах. Мишель Арон, не так ли? Человек со всеми деньгами мира.

– Не совсем, мсье Диллон. – Арон протянул руку, но Диллон не принял ее.

– Оставим любезности, мой друг, а пока прикажи тому, кто стоит за этой ширмой, выйти оттуда.

– Рашид, сделай то, что он говорит, – крикнул Арон и успокоил Диллона: – Это только мой помощник.

У вышедшего из-за ширмы молодого человека было смуглое лицо, выражавшее подозрительность. Одет он был в кожаную куртку с поднятым воротником, руки засунуты глубоко в карманы.

Диллон узнал профессионала с первого взгляда.

– Все на стол, – приказал он и повел вальтером. Рашид заулыбался и вытащил руки из карманов. – Что ж, а теперь я пошел, – заявил Диллон. Он повернулся и открыл дверь.

Макеев промолвил:

– Син, будьте благоразумны. Мы хотим только поговорить о деле.

– Прости, Макеев, но мне не нравится, как ты работаешь.

– Даже за миллион, мсье Диллон? – спросил Мишель Арон.

Диллон остановился, повернулся и бросил на него спокойный взгляд. Потом улыбнулся, вновь полный очарования.

– В фунтах стерлингов или в долларах, мсье Арон? – спросил он и, не дожидаясь ответа, вышел на улицу под дождь.

Когда дверь захлопнулась, Арон сказал:

– Мы его потеряли.

– Вовсе нет, – ответил Макеев. – Он странный тип, поверь мне. – Он повернулся к Рашиду: – Телефон?

– Да, полковник.

– Хорошо. Ступай за ним. Прилипни к нему, как пластырь. Когда он сядет, позвони мне. Мы будем на авеню Виктора Гюго.

Рашид молча вышел. Арон достал бумажник, извлек купюру в тысячу франков и положил ее на стойку бара. Обратившись к совершенно ошарашенному бармену, он сказал:

– Мы очень признательны, – повернулся и вышел вслед за Макеевым.

Усевшись за руль черного «мерседеса», он сказал русскому:

– Он не колебался ни секунды!

– Син Диллон – удивительный человек, – произнес Макеев, когда они тронулись. – Первый раз он взялся за оружие в ИРА в тысяча девятьсот семьдесят первом году. Двадцать лет, Мишель, двадцать лет! И за все эти годы он ни разу не познакомился с тюремной камерой. Он был замешан в деле Маунтбаттена и стал слишком «горячим орешком» для своего собственного народа, поэтому перебрался в Европу. Как я говорил вам, он работал для всех: для Организации освобождения Палестины, «Красных бригад» в Германии, Национального движения басков, ЕТА. Он убил для них испанского генерала.

– И для КГБ?

– Конечно. Он работал на нас много раз. Мы всегда используем лучших исполнителей, а Син Диллон именно такой. Он говорит на английском и ирландском (но не таком, который вызывает ваше раздражение), свободно владеет французским и немецким, прилично арабским, итальянским и русским.

– И никому не удалось поймать его за двадцать лет! Разве может кто-то быть настолько везучим?

– Дело в том, что он обладает удивительным даром артиста, друг мой. Вы можете назвать его гениальным. Когда он был еще мальчиком, отец забрал его из Белфаста в Лондон, где он получил стипендию для учебы в Королевской академии драматического искусства. Он даже работал в Национальном театре, когда ему было девятнадцать или двадцать лет. Я не встречал никого, кто мог бы так изменять свой внутренний и внешний облик с помощью поведения и жестов. Гримом он пользуется очень редко, хотя надо признать, что делает это мастерски, когда захочет. Он легенда, о которой службы безопасности большинства стран предпочитают молчать, потому что не могут описать его и не знают, кого ищут.