Читать «Авантюра, которой не было (Наталья Лопухина)» онлайн - страница 20

К словам Ботта в Европе прислушивались, и вскоре они стали известны при французском и прусском дворе. А надо сказать, что обе эти страны считали себя обиженными новым царствованием в России. Должность вице-канцлера при Елизавете исполнял граф Алексей Петрович Бестужев-Рюмин, который всячески пытался умалить значение Франции и Пруссии как в России, так и в Турции и Швеции. И действовал он вполне успешно. Ни подкупы, ни интриги, ни уговоры не давали результатов. Начались между французами и пруссаками разговоры о том, что такого зловредного вице-канцлера надобно каким-то образом убрать – но не убить, а скомпрометировать настолько, чтобы сама мысль о союзе с Австро-Венгрией (а к этому Бестужев был весьма расположен!) показалась Елизавете отвратительной, чтобы она вновь упала в жаркие объятия прежних франко-прусских друзей…

Интригу завели уполномоченный в делах Франции в России д’Аллион и прусский посланник барон Мардефельд. Они связались с лейб-медиком Елизаветы Арманом Лестоком, который нашел нужное лицо для осуществления интриги. Это был курляндец, поручик кирасирского полка Яков Бергер. Найдены были и ближайшие подходы к тому, чтобы сделать подкоп под Бестужева.

Интриганы рассуждали так: брат вице-канцлера, Михаил Петрович, недавно женился на Анне Гавриловне Ягужинской. Анна Гавриловна – ближайшая подруга статс-дамы Лопухиной, которая известна как ярая неприятельница Елизаветы, отнюдь не стесняющаяся в выражениях по поводу императрицы. Если удастся связать скороспелые и дерзкие утверждения Ботта с болтовней Лопухиной и Ягужинской, дело можно считать слаженным.

Однако просто сказанные где-то слова об императрице, пусть и злопыхательские, были недостаточным основанием для всероссийского и тем паче для европейского скандала. А ничем меньшим поколебать Бестужева и авторитет Австро-Венгрии было невозможно. Показания должны были дать на себя сами обвиняемые!

Лесток очень неплохо знал Лопухину. Он был свидетелем недавнего безобразного случая со срезанной розой. И прекрасно видел суть его: чисто женские штучки, обыкновенная бабья ревность императрицы к чрезмерно красивой сопернице, которая вдобавок ко всему некогда восторжествовала над ней в делах любовных. Такого Елизавета, в душе пожизненно остававшаяся прежней вздорной и мстительной Елисаветкой, не могла простить никогда. Тем паче что всем было известно: Лопухина по-прежнему любит Рейнгольда Левенвольде и чает его возвращения в свои объятия…

На этой любви Лесток и иже с ним решили сыграть прежде всего.

Он вспоминал слухи, которые ходили о былых авантюрах, устроенных этой прожженной интриганкой, и помирал со смеху: никто не усомнится, что именно она учинила очередную проделку! Против Натальи Федоровны начинала работать ее собственная скандальная слава.

Бергер втерся в доверие к Ивану Лопухину (сделать это было нетрудно, ибо Иван только внешне напоминал красавицу и гордячку матушку, а по натуре был сущим сыном своего слабовольного, приверженного к неумеренному питию отца), провел с ним вечерок за несчетными рюмками вина, а также многочисленными кружками пива, а потом пожаловался на судьбу: его-де назначают на службу в Соликамск, а ехать туда ему нипочем не хочется, хоть и придется, конечно…