Читать «Азов» онлайн - страница 287

Григорий Ильич Мирошниченко

И государь, успокоившись, сказал:

– Спасибо, князь! Иди.

Князь ушел.

– Где Савва Языков? – спросил царь.

Савва вошел лисицей хитрой:

– Великий государь, я перед твоими светлыми очами. Повелевай!

– Савва! – тихо сказал царь. – Сведи меня в палату нашу.

Пристав Языков увел царя в его опочивальню. А атаман Татаринов, словно в чаду или во сне, отправился в Посольский двор.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Князь Василий Ахмашуков-Черкасский и дьяки Большого приказа Александр Дуров и Димитрий Ключаров, получив повеление государя о выдаче атаману Михаилу Татаринову и казакам его станицы денег на поденный корм, были в большом недоумении. Они долго вертели в руках царскую бумагу и сомневались в ее подлинности. Сомнения брали их еще и потому, что государь велел им выдать государево жалованье на поденный прокорм вчетверо больше против прежних выдач.

Казакам, как было сказано в царской бумаге, двадцати одному человеку, «дать каждому по два алтына на день». Раньше такие деньги давались только атаманам. А атаману Татаринову «дать по четыре алтына на день», есаулу Петру Щадееву – «по два алтына и по две деньги…»

И другие денежные выдачи атаману Татаринову и казакам повергали распорядителей приказов в крайнее изумление. Даже удостоверившись в подлинности бумаги, дьяки неохотно выдали деньги.

Не меньше князя Ахмашукова-Черкасского был смущен Василий Иванович Стрешнев, ведавший приказом Новой Чети. Ему и дьякам предписывалось немедленно выдать казакам и атаману поденное питье.

– Ну, господи! – возмутился Стрешнев. – Их бы давно повесить надобно, а им питья хмельного царь пожаловал… Да сколько дать?! Татаринову, главному разбойнику донскому, дать по четыре кружки вина, да по две кружки меду – облизывайся языком, чтоб слаще было, – да по две кружки пива на день: пей – не хочу! Петру Щадееву – три кружки вина, две кружки меду, две кружки пива! Не света ли преставление на Москве?.. А казакам! А ну-ка напои злодеев – двадцать один человек! По две кружки вина, по кружке меду, по кружке пива на день каждому! Эко попьют! – покачивал головой прижимистый боярин Стрешнев.

А больше всех был удивлен царским приказом брат купца Василия Облезова, дьяк Гаврило Облезов, в ведении которого был Казенный двор. Гавриле Облезову предписывалось: незамедлительно выдать атаману Татаринову и казакам «на приезд и отъезд» всяких подарков: «Татаринову – камки куфтери двадцать аршин; сукна лундышу – десять аршин. Есаулу – вдвое меньше; казакам: сукна английского, парчовые поддевки, кожи на сапоги и новые тульские самопалы…»

Заговорили в Москве на все лады, во всех домах о том, что государь повелел выдать в Воронеже казакам Татариновой станицы сто пятьдесят ведер вина, пятьсот пудов сухарей, сто пудов зелья, пятьдесят пудов свинца. В прибавку дал еще государь из казны: сто пудов зелья, пятьдесят пудов свинца да из своей личной казны, сверх прочего, пятьсот рублей прикупных денег на хлебные запасы!