Читать «Азов» онлайн - страница 272

А как было в городе Азове,

По край синя моря…

Вернувшись, сели за стол, как ни в чем не бывало, разложили бумаги и, окруженные атаманами и казаками, стали писать отписку царю.

«…Великий государь всея Руси, великий князь и са­модержец Михаил Федорович…» – начал было Григорий старательно выводить царское титло.

– Не так, – прервал его Татаринов. Дьяк задержал перо в чернильнице. – Надобно так: «Государю, царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси», а не вперед «великому»… «Холопи твои государевы, донские атаманы и казаки, Михайло Иванов сын Татаринов и все Великое Донское войско челом бьют…» Понял?

Дьяк утвердительно кивнул.

– Пиши!.. А войску, когда пишется отписка к царю, – стоять тихо!..

Войско затихло и насторожилось. Татаринов медленно произносил слова, а Гришка выписывал их на бумаге.

– «…Великий государь! Без твоего повеленья мы взяли Азов-крепость июня в восемнадцатый день и утвердили в нем нашу христианскую веру. В тех винах наших ты, государь, волен над нами. И тебе, государь, сыздавна ведомо, что турецкие люди за твоим миром с нами шкоду чинят великую, ходят на наши украины войною, отгоняют лошадей, коров, всякий скот и казаков, и их женок и малых деток емлют да кровь невинную проливают, и большой полон за море продают…»

Послышались вздохи в рядах казаков: все молча со­глашались с тем, что продиктовал атаман.

– «…И мы, государь, холопи твои, видя в русской земле разоренье от них, бусурманов, не стерпели…»

Тимофей Разя, стоявший близко, вдруг перебил:

– Да он, государь, поди, с боярами сам хочет склевать нашу казацкую вольность.

Татаринов покосился на него: «Не вовремя-де слово вставил», – и сердито проговорил:

– Ты помолчи!.. Пиши, Григорий, рта не разевай! Тут нашей головы, да не одной нашей, коснулось дело… Да лист с отпиской не вымарай чернилами, патлатый! Пиши: «…А под Азовом мы стояли восемь недель. И как подкопы взорвало, мы приступили к крепости со всех сторон и в город вошли с великим боем. Азовцев всех побили мы, и ни одного человека азовского на степь и на море не упустили, всех без остатку порубили… Голов и своих положили немало, многие казаки сильно поранены, но тех бусурманов под меч положили… Побили мы их за их неистовство. В последней башне турки сидели две недели и не сдавались. И мы ту башню подорвали здорово и людей в ней побили всех до единого. Верхний городок Ташкан разбит. Многие башни и стены мы разбили, иное место до земли прибили…»

– Верно ли я сказываю? – обратился Татаринов к войску.

В ответ хором:

– Верно! Складно выходит. Любо, атаман!

– Ну, Григорий, пиши живее: «…Мы взяли Азов на счастье чада твоего Алексея Михайловича! Удержим Азов за собою – и счастье твоему чаду будет великое. Не удержим Азова – и счастья чаду твоему не будет!..

Казаки весело подмигнули друг другу, поняв хитрость атамана.

– «…Попомни, государь, что дружбу с тобой султан ведет, чтобы Польскую землю прибрать к себе. Хочет согнать запорожских казаков с Днепра-реки, а нас, холопей твоих, – с Дона-реки… А в письме своем он, султан, не ставит твоего царского титла, а пишет по-прежнему: «Королю Михаилу Федоровичу», а не «царю». Война под Смоленском прошла неудачно. Повинны в том Джан-бек Гирей и сам султан Амурат. По договору султана с Польшей, после войны в Смоленске запорожским казакам вольного житья на Днепре не стало… (Всех людей, которых турки берут в полон, казнят, надругаются, режут носы и уши, сбривают усы да бороды. И над посланниками твоими, государевыми, султан непрестанно чинит униженье и осмеянье… В тюрьмах же посланникам государя не дают корму по пять недель и больше…»