Читать «Дурная компания» онлайн - страница 8

Мой план, рассчитанный на то, чтобы заставить Курата отступить, провалился. Он побледнел, но после минуты колебания все-таки согласился… Подумав, я понял, что он поступил не так уж глупо. С пылом, с каким действуют на пожаре, нередко попусту растрачивая силы, он без всякого труда преодолел труднопреодолимое. И я остался без козырей. Честно говоря, отправляться туда у меня не было никакого желания. Наконец мы добрались до места и разбрелись в разные стороны – каждый из нас должен был действовать на свой страх и риск, – и не успел я оглянуться, как меня схватил бандитского вида полицейский агент в штатском. А я еще собирался показать Курата, как действует его бывалый друг.

Когда через три часа меня наконец выпустили из полицейской будки и я, перебежав дорогу, украдкой свернул в темный переулок, кто-то окликнул меня:

– Эй-эй! – Это были Курата и Фудзии. Но радость от встречи с друзьями тут же испарилась. Оказалось, они, сидя в дешевой придорожной закусочной и наслаждаясь жареной курицей, больше часа наблюдали за тем, как я унижался перед полицейскими, как протягивал к ним руки, умоляя не бить меня, когда они подступили ко мне с кулаками. Они рассказывали о том, что видели, изобразив на лицах сочувствие и озабоченность.

Фудзии снова уехал в Киото. Но с тех пор я перестал считать Курата простофилей… Фудзии провел в Токио всего два дня, но он натворил столько, что другому на это потребовалось бы года два, а то и больше. Он мотался как угорелый по самым соблазнительным местам, точно человек, задавшийся целью за одно путешествие объехать все, что только можно, – закусочные, кафе, театры; прихватив нас с собой, он бродил по своим любимым улицам, будь то близко или далеко, куда можно было добраться только на такси. Ему не нужна была водка, чтобы опьянеть. Мы втроем – Комахико посредине – шатались по темным улочкам в районе Гиндзы и щелкали зажигалками, будто стреляли из пистолетов… Третий день мы с Курата завершили праздничным гуляньем. Но впечатление, оставленное Комахико, не только не исчезало, но, наоборот, становилось все ярче. Теперь в глазах Курата я был не более чем бледной тенью Фудзии, и даже ту мою проделку с ложкой он считал невыразительным подражанием авантюрам Фудзии. Сначала мне это было невыносимо. Но со временем мы даже стали испытывать странную радость, обнаруживая друг у друга черты Комахико. Мы бродили по улицам, где гуляли с Комахико, заходили в закусочные, в которых бывали с Комахико, по очереди превращались в Комахико, лидируя попеременно, как на скачках… Это уж совсем мелочь, но мы даже старались подражать манере Фудзии держать чашку с кофе. Он никогда не брал ее за ручку, а, зажав в ладони, медленно подносил ко рту и, слегка приблизив к толстым губам и чуть высунув язык, точно облизывая край чашки, тонкой струйкой вливал кофе в рот. Нам казалось, что, выпивая кофе так, удается сохранить его крепость и вкус. Не отдавая себе в том отчета, мы стали сутулиться. Низкорослый Фудзии всегда выпячивал вперед грудь, мы же, пытаясь подражать его осанке, обратили внимание лишь на то, что он напрягает спину – отсюда и взялась наша сутулость. Мы с Курата всегда привередничали в еде, но теперь все, что нравилось Фудзии, ели наперегонки. Мать никак не могла понять, почему ее сын с наступлением осени вдруг пристрастился к помидорам… Делая что-нибудь, мы с Курата исподтишка наблюдали друг за другом. Мы, разумеется, не позволяли себе откровенно подражать Комахико. Если, например, Фудзии носил носки с вышитыми на них рыбками, мы не покупали себе точно такие же. А предпочитали носки с рисунком в виде птиц или бабочек.