Читать «Тайны древних цивилизаций. Энциклопедия самых интригующих загадок прошлого» онлайн - страница 455

В общем и целом, в открытиях Бонда нет ничего, что подразумевало бы вмешательство сверхъестественных сил и не могло бы возникнуть из его собственного подсознания или из подсознания капитана Бартлетта. Задним числом ясно, что Бонд мог предпринять определенные меры, которые укрепили бы обоснованность его притязаний. Было бы гораздо разумнее держать Бартлетта подальше от раскопок в Гластонбери, чтобы устранить саму возможность появления сообщений в результате игры воображения. Еще более важным является вопрос о беспристрастности эксперимента и избирательном подходе к его результатам, как подчеркнул Кенуэлл:

«Бонд выставил бы себя в более выгодном свете, если бы опубликовал расшифровки сообщений и рисунки сразу же после того, как они были получены. Но публикация материалов о часовнях Эдгара и Лоретто произошла лишь после завершения раскопок. Такая схема оставляет открытой возможность для всяческих обвинений и подозрений. Впоследствии Бонд сожалел о своем нежелании опубликовать рукописи с самого начала. Действительно, так он мог бы избежать многих разочарований в своей жизни».

Скептик может добавить, что Бонд, напротив, избегал любой возможности независимого исследования, пока не привел в порядок свою корреспонденцию и не обеспечил ее соответствие археологическим свидетельствам.

К началу раскопок часовни Лоретто Бонд как будто научился приоткрывать свои карты, так как преподобный Фрай из Общества психических исследований знал об общем содержании расшифровок, но даже здесь не было никаких публикаций, предшествующих раскопкам. Хотя это может показаться слишком сложным, ничто не мешало Бонду сделать копии расшифровок и рисунков и передать их на хранение достойным доверия третьим лицам.

Не было проведено и независимой проверки раскопок Бонда. В перипетиях своей борьбы с начальством он не позаботился о сохранении остатков часовни Эдгара для следующих поколений. Много споров вызвала его поспешная попытка сделать постоянную бетонную разметку, фиксировавшую его интерпретацию следов каменной кладки. После этого для других исследователей было уже невозможно изучить археологию участка и составить собственное мнение. Предложение Бонда, обращенное к его критику Уилкинсу, приехать и лично посмотреть на доказательства, было бессмысленным, потому что он уже уничтожил их, закрыв слоем бетона.

Какую бы ценность ни имела информация, полученная Бартлеттом и Бондом от общения с «Содружеством Авалона», она не получила достоверного подтверждения на практике как часть парапсихологического эксперимента. Настойчивое желание Бонда заниматься одновременно автоматическим письмом и археологической проверкой своих предсказаний гарантировало недоверчивое отношение к нему, когда он преуспел в подтверждении собственных теорий. К сожалению, археологические раскопки — это эксперимент, который нельзя повторить; не исключено, что замечательная возможность была утрачена навеки.