Читать «Победы и беды России» онлайн - страница 274

…Есть целый мир в душе твоей Таинственно-волшебных дум, —

он выражает тем самым убеждение, что в каждом человеке, в любом «ты» есть сей «мир» и необходимо знать и ценить этот мир в душе другого так же, как и в своей собственной душе. И только в этом — основа подлинной связи между людьми, залог их братства.

В книге о Лосеве сказано, что он «ни с кем не мог говорить о том глубоко запрятанном и сердечном, о том интимно-духовном и потаенном, чем цвела его душа». Но многочисленные приходившие к мыслителю люди, конечно же, в какой-то мере знали или хотя бы чувствовали это потаенное цветение. И естественно полагать, что сам мыслитель также не сомневался в присутствии в душах посещавших его людей того «мира» (пусть даже никак не высказываемого, «несказанного»), о котором идет речь в тютчевском стихотворении (ведь именно этот «мир» и побуждал их идти к Лосеву!).

Не менее важно другое. Книга Тахо-Годи убедительно опровергает широко пропагандируемое сейчас представление, согласно которому высокая духовная жизнь в России до самого последнего времени не существовала или по крайней мере чуть-чуть теплилась. Верно то, что на «официальном» уровне эта жизнь игнорировалась и даже подавлялась. Но, как ясно из книги, духовное творчество А. Ф. Лосева прямо и непосредственно воспринимало множество людей. А это, может быть, самый прекрасный удел мыслителей, не столь уж часто выпадающий на их долю; таков был удел постоянно окруженного учениками Сократа (правда, именно поэтому афинская демократия заставила его выпить смертельный яд…). И занявшие значительную часть книги рассказы об общении мыслителя с самыми различными людьми представляются мне наиболее ценным в ней, к тому же едва ли другой автор сумел бы выяснить большинство фактов, хорошо известных Азе Алибековне, встретившейся с Лосевым еще в 1944 году.

Разумеется, содержание книги намного шире; в ней так или иначе обрисован весь жизненный и творческий путь мыслителя — путь, могущий поразить воображение, похожий на легенду.

Алексей Федорович начал жизнь как полноправный гражданин Области Войска Донского, имеющий свой казачий земельный надел, переданный ему в 1911 году; к середине 1910-х годов совсем еще молодой Лосев вошел в среду высшей культурной элиты страны; в середине 1920-х принял участие в создании своего рода «катакомб», призванных спасти душу громившейся тогда русской Церкви; на рубеже 1920–1930-х «самовольно» издал восемь своих философско-богословских книг; в 1931-м был отправлен в лагерь Беломорканала… впрочем, не буду мешать будущим читателям книги, заранее знакомя их с ее — подобным легендарному — «сюжетом»…

Скажу еще только об одной стороне дела. Лосев, конечно, не ограничивался непосредственным общением с людьми: он оставил многотомное собрание сочинений. И если его первые книги оставались до самого последнего времени крайне малоизвестными, то, скажем, его изданная в 1978 году тиражом 50 000 (!) экземпляров «Эстетика Возрождения» немедля разошлась и сыграла весомейшую роль в общественном сознании. Она противустала господствующей точке зрения на эпоху Возрождения (в ходе которой, в частности, были зверски казнены сотни тысяч людей) как на некий «рай». И своего рода ключевыми для понимания и того времени в Западной Европе, и эпохи Российской революции стали лосевские слова о великой правде шекспировского искусства — слова «о горе трупов, которой кончается каждая трагедия Шекспира» (как, скажу от себя, и «Тихий Дон»).