Читать «Зверинец верхнего мира» онлайн - страница 164

– Я с вами совершенно согласен, почтенная старая женщина, такой труд вам уже не по годам, – говорит Тануки из мешка. – Но ведь у вас есть помощник! Почтение к старшим у меня в крови. Только развяжите мешок, и я к вашим услугам. Только дайте мне пест, и я натолку вам овса. Только дайте мне топорик, и я разрублю сам себя на кусочки, чтобы мое мясо быстрее прожарилось. Только покажите, где ваш колодец, и я наношу в котел воды. Кстати, мне известен такой рецепт овсяного супа, что ваш супруг просто пальчики оближет. Ах, чего только не сделаешь, чтобы угодить почтенной старой даме!

И она развязывает мешок! А Тануки хватает пест, тяжелый медный пест, и запускает ей в голову. Потом он надевает старухину кофту и юбку, повязывает на голову старухин платок и принимается готовить овсяный суп, из старухи, добросовестно припоминая правила обещанного рецепта. Вот уже и ее угрюмый муж проснулся, так вкусно пахнет! И про пальчики Тануки не соврал, тем более что старик отродясь не пользовался салфеткой. Отведав мясного, старик выкурил трубку, и тут в нем проснулся мужчина; Тануки в это время стоял к нему спиной, делая вид, что моет посуду, на самом же деле, поглядывая на дверь, – не пора ли задать стрекача?

Такого оскорбления его поэтическая натура не выносит:

– Ах ты, старый пакостник!

И Тануки, оборотясь, вцепился ему в лицо: обман раскрыт! – он бежит, сбрасывая юбку и кофту, скинул туфли, сорвал головной платок – уже и собакам его не найти! – зеленые папоротники прячут хитрого Тануки, прохладная нора встречает его слабым запахом мускусных железок его супруги, а на тропинке к водопою качаются колокольчики и уже лопаются сухие стручки акаций – слышите? Это природа скорбит… или она смеется?

Автор этой истории добавит: ну не глупа ли была старуха? доверить свои заботы Тануки и понадеяться, что он сделает все лучше, чем она сама. Да никогда такого не бывало, чтобы кто-нибудь сделал за тебя то, что ты должен совершить. Вот посмотри, что с нею стало: она сварилась в овсяном супе, точно курица, а все потому, что была ленива и не любила простого домашнего труда. Будь же достоин иной участи. Не передоверяй никому своих забот, а не то случится с тобой, как с этой старухой, и твоим последним костюмом завладеет какой-нибудь отпетый негодяй.

РОГАТЫЙ ЗАЯЦ

Бум-бум-бум-бум-бум! Тануки катится, надув живот, извещает о своем славном побеге, поет о том, как ловко он обманул старика и старуху, – бум-бум, – и ему безразлично, что кто-то назовет его отпетым негодяем, присоединив к веселой песенке никуда не годную мораль. Тануки катится под горку и выруливает на тропу к водопою, зад его увешан сухими репейниками, а в голове сорочье перо, отливающее изумрудом, и бум-бум (два исключительно гулких удара, исполненных особо заунывного дребезжания диафрагмы): под кустом шиповника просыпается серебристая зайчиха. Знакомый призыв, но до полудня, когда моя шерстка отливает серебром особой пробы так, что лунный кролик, толкущий эликсир бессмертия, подается вперед и печально вздыхает, разглядев черную тень Тануки, которая закрывает меня, словно луну солнечная тень во время затмения, – до полнолуния еще далеко, к тому же Ратата, благородный рогатый заяц (и кто подарил ему прививочный нож?) с утра пропадает на реке; будет неловко, если мне встретятся там все трое.