Читать «Зверинец верхнего мира» онлайн - страница 162

Он проснулся оттого, что луна залила половину постели. В сундуке пищала мышь. Кто его разбудил, мышь или луна, он не сообразил, только лунный свет, оставшись на одеяле, заставил его вспомнить вдову-соседку, которую он видел накануне вечером, когда она стирала у запруды. Тогда он выглянул в окно на стук валька. А мышиный писк его развеселил: попалась! Вот уж много дней кто-то шумит в чулане и разоряет у них запасы. Мышей не было все лето, теперь появилась одна, и мальчик-слуга никак не может ее выловить. Он изобретал разные способы, но нет у них хорошей приманки: на рыбьи хвосты мышь ни за что не шла в клеточку с дверцей на пружинке. Верно, еще днем она юркнула в открытый сундук, чего-нибудь испугавшись, теперь же не может выбраться. В сундуке только старый халат – там она и прячется.

Мальчик явился со свечой.

– Она попалась! – сказали оба почти в одно и то же время, так как мальчик услышал писк и возню в сундуке. В тот же миг писк и возня прекратились. Учитель вооружился лопатой и осторожно приподнял крышку сундука.

– Посвети!

Было тихо. Мышь лежала на рукаве учительского халата, прямо на истлевшей нашивке учителя четвертого ранга, раскрыв розовый ротик, белым животом вверх.

– Выбилась из сил и умерла! Учитель поддел ее лопатой и достал из сундука. Вот она, обыкновенная желтая мышь с черной полосой на спине и кружевными ушами, изодранными в драке. Он подносил мышь к самому носу, точнее, к тому месту, где должен быть нос, хранящийся в коробочке работы деревенского резчика, а мальчик поднимал повыше толстую свечу.

– Выбросим ее за дверь, – сказал Учитель. Ему даже стало грустно. Не так ли и он, как эта мышь, все долгие годы выбивается из сил, нищенствует, влача жалкое существование, с трудом перебивается от урожая к урожаю, весной ест траву, зимой одни соленые арбузы. Положив на пол лопату с мышью, Учитель собрался уже отпустить мальчика спать, попросив только, чтобы он оставил свечку, как мышь перевернулась на живот, подпрыгнула и побежала, почти не касаясь пола (или совсем его не касаясь, трудно было разглядеть это сверху). Все было до того неожиданно, что оба вскрикнули, когда мышь уже скрылась в темном углу комнаты.

Отпустив мальчика спать, Учитель принял решение записать историю с мышью классическим стихом, очинил тростинку перочинным ножиком, развел побольше свежих чернил и сел к ящику с рыбными консервами, который заменял ему давно сбежавший письменный стол. «Она ведь поняла, что ей самой не выбраться из этого сундука, и потому стала громко звать людей! – рассуждал он. – Ну не диво! Бессмертный, а обманут ничтожной мышью». И только он собрался изложить свое восхищение классическими стихами, как вдруг обнаружил, что в том древнем, прекрасном языке, на котором полагалось складывать классические стихи, нет рифмы к слову рш (мышь), односложному и неогласованному. Выход можно было найти в сочетании бу занг ти у (усатая, желтая, поющая в сундуке), но этот перифраз укладывался в довольно грубый размер. Посадив кляксу на пустой лист, Учитель отложил глаза и горько подумал о том, что мышь обманула его во второй раз.