Читать «Россия, общий вагон» онлайн - страница 19

- А, все в порядке, это мой маньяк! Он милый!

Когда Яся оставалась одна, деликатный Тремор догонял ее, чтобы открыть «сестренке» очередную горькую страницу своей биографии. Чаще всего истории были про «друганов» Тремора, которые, все как один, уже погибли, точнее, по его хлесткому выражению, «отдуплетились».

Однажды Тремор, будучи в лирическом состоянии духа, затащил Ясю на кладбище, где лежали все «отдуплетившиеся друганы». И целый день водил ее между могилами, зычно трубя печальные песни из репертуара Михаила Круга. Про то, что «все кореша откинулись, а я один остался». Яся пыталась сбежать, но Тремор крепко держал ее за руку.

Когда стемнело, Тремор развел костер на обочине федеральной трассы, усадил Ясю на гнилое бревно и поведал о том, как хорошо было в Советском Союзе. Ведь все «друганы», промышлявшие гоп-стопом, тогда еще были живы и каждый день сообща выпивали водку за 3 рубля 62 копейки в «капельнице» на углу проспекта Ленина и улицы 25 октября…

Но вскоре события приняли менее идиллический оборот. Тремор вознамерился жениться на Ясе. Свадьбу он планировал устроить 7 ноября, под транспарантами и бархатными обкомовскими знаменами. Тремор больше не называл Ясю «сестренкой» и изводил своеобразными просьбами, которые должны были показать всю силу и глубину его комсомольской страсти.

- Ты только прикажи, и я прыгну с этого моста! - говорил Тремор, тараща безумные голубые очи.

Яся не хотела, чтобы Тремор прыгал с моста, так как было уже холодно.

- Ты только намекни, кто тебя обижает, я их заставлю пешню сожрать! - Тремор возбуждался еще сильнее и со всех ног бросался домой, где в чулане хранилась зловещее орудие. Потому что Яся не знала, как выглядит пешня, и наивно думала, что это отравленная пшенная каша. Пешня оказалась большой железной палкой, которой рыбаки прорубают лед. «Сожрать» пешню было очень трудно и, наверное, неприятно. Яся не хотела, чтобы кого-то постигла эта участь.

Тремор, окончательно перегревшись, в сердцах начинал избивать бетонный забор и успокаивался только, до крови рассадив кулаки.

Любой бы на Ясином месте крепко задумался. Но Ясе это было несвойственно.

Кульминация комсомольской любви настигла ее в новогоднюю ночь. Тогда они с Никитой (по ее, конечно, инициативе) в очередной раз «расстались навсегда», и гордая свободная Яся отправилась отмечать главный национальный праздник в общагу педагогического университета.

Под утро, когда большинство будущих учителей уже приникли к пыльному полу, на пороге «избы-ебальни» (так называлась комната, где никто не жил и где студенты предавались увеселениям) появился Тремор. Он с трудом держался на ногах, весь был залит кровью, а в руках сжимал топор.

- Со мной пойдешь! - прорычал Тремор, увидев Ясю, грустившую на подоконнике. Амурные поползновения комсомольца тогда уже были окончательно отвергнуты, и краснознаменная свадьба расстроилась.

- Куда пойду? - спросила любопытная Яся.

- В АД! - заорал Тремор, питавший слабость к дешевым эффектам, и замахнулся топором. Студенты стали спать еще крепче.