Читать «Капитан Темпеста» онлайн - страница 56
Эмилио Сальгари
— Капитан, — вновь обратился к герцогине дедушка Стаке, когда насытился в достаточной для себя мере, то есть, съел не более пятой части того, что поглотил его юный товарищ, — я не нахожу слов, чтобы достойным образом выразить вам свою признательность…
Он вдруг замялся и устремил свои острые серые глаза на молодую девушку.
— Э! — воскликнул он через минуту, — должно быть, у дедушки Стаке глаза все еще затуманены дымом, или он вообще начинает плохо видеть!…
— Что вы хотите этим сказать? — смеясь спросила герцогиня.
— Хоть я больше знаю толку в смоле и дегте, нежели в женском поле, я все-таки готов поклясться всеми акулами Адриатического моря, что вы…
— Молодец, дедушка Стаке! — сказал Перпиньяно, переглянувшись с молодой девушкой и прочитав в ее глазах разрешение подтвердить догадку старого морского волка. — Ваши глаза так же остры, как у акул вашего родного моря. Выпейте-ка еще стаканчик этого прекрасного вина за здоровье герцогини д'Эболи, капитана Темпеста тоже, а потом засните себе с Богом вместе с вашим товарищем.
Вы давно уже не имели возможности спокойно спать, пользуйтесь случаем.
Старик выпил предложенный ему стакан вина и, пригласив с собой Симона, теперь вполне уже насытившегося, в угол на приготовленное им арабом место, сказал с низким поклоном:
— Повинуюсь и желаю приятного сна храброму победителю… или, вернее, храброй победительнице лучшего из турецких бойцов.
Когда оба моряка громким храпом возвестили о том, что они находятся в крепких объятиях Морфея, Перпиньяно шепнул герцогине:
— Синьора, вас выслеживают.
— Кто?… Янычары? — стремительно приподнявшись, спросила она.
— Нет, капитан Лащинский.
— Лащинский! — с удивлением воскликнула герцогиня.
— Да разве он жив еще? Не ошиблись ли вы, синьор Перпиньяно?
— Нет, синьора, не ошибся. Я сейчас только видел его и говорил с ним. Он сделался мусульманином ради спасения жизни.
— Вы с ним говорили?.. Где же это?
— Недалеко отсюда, когда я шел вот за этими молодцами,
— отвечал Перпиньяно, кивнув головой в сторону спящих моряков.
— Вы думаете, что теперь этот человек будет выслеживать наше убежище, чтобы выдать Мустафе или, вернее, его ищейкам?
— От этого бессовестного авантюриста, отрекшегося от религии своих отцов, можно всего ожидать, синьора. Он следил за мной, но, к счастью мне удалось от него спрятаться, и он прошел мимо, не заметив меня.
— Вы уверены, что он еще не знает нашего убежища, синьор Перпиньяно?
— Пока, кажется не знает, но за будущее, разумеется, не могу поручиться.
Араб, до сих пор молча лежавший на своем месте, возле самого входа, вдруг вскочил и своим спокойным голосом спросил:
— Вы говорите, что встретили его недалеко отсюда?
— Да, в первом переулке налево от площади.
— Может быть, он и сейчас еще там?
— Может быть, хотя наверное я этого не знаю.
— Хорошо! Я пойду и убью его. Будет хоть одним врагом меньше, а вместе с тем и одним отступником, — решительно проговорил араб.
Эль-Кадур вновь накинул на себя сброшенный было бурнус и заткнул за пояс ятаган. Его высокая фигура отбрасывала в дымном свете факела фантастическую тень на красные кирпичные стены подземелья. Своей головой с целой копной длинных волос и энергичным лицом с пылающими глазами и свирепым выражением он в эту минуту поразительно напоминал льва аравийской пустыни.