Читать «Капитан Темпеста» онлайн - страница 122

После этого офицер куда-то скрылся и более не показывался. Командиром отряда турок сделался снова Метюб.

— Хорошо, мы сведем наши счеты в Гуссифе, — сказал он глухим голосом, весь красный от злобы и смущения. — Конечно, теперь не время обмениваться ударами клинков или стреляться.

Ему страшно было досадно, что офицер помешал поступить с герцогиней так, как бы он хотел, т. е. попросту забрать ее в свою власть и потешиться над ней. Но он не решался выказать эту досаду.

— Да, я думаю, тебе и вообще неудобно вступать в поединок с противником, победившим уже не только тебя самого, но даже и доблестного Мулей-Эль-Каделя! — иронизировала герцогиня.

— Как, неужели ты, женщина, одолела такого героя, как Дамасский Лев? — воскликнули солдаты, обступив Элеонору и глядя на нее глазами, полными удивления, восхищения и глубокого уважения.

— Да, я, женщина, победила на поединке Дамасского Льва, — ответила герцогиня. — Но теперь можете делать со мной, что хотите, — добавила она, с презрением бросив шпагу. — Мне все надоело, и я сдаюсь. Можешь даже связать меня. Я не стану сопротивляться.

— Нет, на это я не имею приказания. Я просто переведу тебя в каюту на моей галере.

— А что ты намерен сделать с моими спутниками?

— Что прикажет госпожа Гараджия.

— Но и без меня дело не обойдется, — вдруг сказал человек, одетый в форму янычарского капитана и только что появившийся среди других янычар на палубе.

XXIV

Договор с поляком.

Услышав этот голос, Перпиньяно, бившийся против нескольких турок, мужественно поддерживаемый дедушкой Стаке, с неожиданной стремительностью проложил себе путь и бросился на вновь прибывшего, который оказался поляком Лащинским.

— А, проклятый ренегат! — крикнул венецианец. — Вот, получай от меня! — добавил он, нанося ему сильный удар кулаком прямо по лицу.

С окровавленных губ поляка сорвалось проклятие.

— Так ты узнал меня, венецианец? — прохрипел он, дико вращая глазами. — Узнал?.. Очень рад! Но за эту приветственную ласку ты мне дорого заплатишь, друг, и уже не цехинами, проигранными в «зара»…

— Лащинский! — вскричала герцогиня, презрительно глядя на поляка и машинально отступая от него в сторону, как бы опасаясь, что он может прикоснуться к ней.

— Да, это я, медведь из польских лесов, — со злобной усмешкой проговорил ренегат, отирая с лица кровь.

— Ну, довольно вам тешиться игрой в кулачки и пустой болтовней! — перебил Метюб, сгоравший от нетерпения вернуться в крепость со своими пленниками. — Несите эту женщину на галеру и заприте ее там, раненых тащите в наше больничное помещение, а остальных бросьте в трюм. Драться тут больше нечего: и так уже все в наших руках.

— Вот вам и манера, с какой турки выражают свою благодарность благородным людям, пощадившим их жизнь! — кричал дедушка Стаке. — Я ведь говорил, что следовало бы их всех отправить к акулам на завтрак, а меня не послушали. Вот теперь…

— Ты что там бормочешь, старик? — прервал его Метюб, немного понимавший далматское наречие. — Кем это ты собирался угостить акул?