Читать «Порфира и олива» онлайн - страница 240
Жильбер Синуэ
Что под «корзинами» его собеседник разумеет общественное достояние, Эклектус, конечно, сообразил, но, в общем, ход его мысли оставался невразумительным, и египтянин признался:
— Не понял.
— А ты подумай. Как по-твоему, почему наш Геркулес решился требовать плату за то, что выставляет себя нагишом в гладиаторских потехах? Чем ты объяснишь, что отныне он желает получать на каждый День своего рождения роскошные дары?
— Чтобы приумножить свои личные средства?
Дворцовый распорядитель угрюмо покачал головой:
— Он только что обратился к сенату — по сути точнее было бы сказать «к сенаторам» — с просьбой ссудить ему денег на путешествие. Это не считая того, что он выкачает из африканских городов.
Физиономия Эмилия омрачилась еще сильнее.
— Надо любой ценой помешать этой его поездке. Я сам из Фенейи, уроженец Африки, мне нестерпима даже мысль, что...
— Чему это надо «помешать», Эмилий?
Оба разом оглянулись. Увлекшись беседой, они не услышали, как подошел император. И теперь поспешили скрыть замешательство за торжественными приветствиями.
Коммода окружали люди из его личной гвардии. Он, по-видимому, возвращался после тренировки, его курчавая шевелюра и борода еще были влажны от пота. Несколько мгновений, показавшихся им вечностью, он сверлил своих собеседников взглядом. Эклектус первым решился нарушить молчание:
— Тебе угодно что-то сказать нам, Цезарь?
— Именно так. Хочу вам сообщить, что отныне перебираюсь в казарму Лудус Магнус. Гладиаторы заменят мне преторианцев.
Эмилий не смог удержаться от замечания:
— Не понимаю тебя, Цезарь. Ты больше не доверяешь своей испытанной гвардии? А между тем я знаю, как она к тебе привязана.
— Да. К тому же я довольно щедро эту привязанность оплачиваю. Гвардия знает, что любой властитель, который меня заменит, наверняка будет куда менее щедр. Но, видишь ли, эти воины, годные только для парадов, все-таки не внушают мне больше доверия. Я убежден, что на арене без труда мог бы уложить троих таких разом, да не одну троицу, а целую дюжину. Только проверенное мужество лучших бойцов Империи может достойно оберегать мужество Цезаря.
— Разве это основание, чтобы оскорбить преторианцев, унизив их подобным...
— Хватит, префект! Твое предназначение не в том, чтобы оспаривать мои приказы. По меньшей мере, если у тебя нет какой-либо тайной причины, чтобы не желать моего переселения в Лудус Магнус. Может, все дело в этом?
— Причина, Цезарь? У меня? Ничего похожего. Твое желание, разумеется, будет исполнено. Позволь же мне, по крайней мере, сожалеть о подобном решении.
— А ты, Эклектус? Ты тоже испытываешь такого рода сомнения?
Жизнь при дворе приучила дворцового распорядителя сохранять невозмутимость. Он отвесил поклон, и его лицо осталось таким же спокойным и непроницаемым, как если бы оно было из мрамора:
— Я не питаю никаких сомнений, Цезарь. Надеюсь только, что там ты будешь в такой же безопасности, как среди своих друзей, и...
— Среди друзей?! Моих друзей! Ты хочешь сказать — заговорщиков!.. Проследи, чтобы перевезли мою обстановку. Я рассчитываю, что к сатурналиям все будет устроено наилучшим образом. Желаю здравствовать!