Читать «Порфира и олива» онлайн - страница 196

Скроив притворно унылую мину, фракиец похлопал Пафиоса по плечу:

— А может быть, я болен, очень болен? Или морская болезнь губительно сказалась на моей мужской силе?

Пафиос так расхохотался, что чуть из носилок не выпал:

— Еще чего!

Но быстро пришел в себя и, намеренно выделяя каждый звук, отчеканил:

— Ты влюблен.

— Не понимаю, — буркнул Калликст, застигнутый врасплох.

— Я сострадаю тебе, друг. Любовь — самое мучительное из всех безумств, что могут обуять смертного.

Какое-то время оба молчали. Потом финикиец спросил:

— Я случайно не знаком с ней?

Образ Марсии промелькнул в его сознании. И он сам не заметил, как выговорил:

— Да... То есть нет...

Взгляд Пафиоса так и впился в отливающие металлом синие глаза собеседника:

— Значит, я мог где-то видеть ее?

Новая пауза, и затем:

— Однако не может же быть, чтобы речь шла о Марсии? Я...

— Довольно, Пафиос. Эта маленькая шутка начинает меня утомлять. Поговорим о чем-нибудь другом, ты не против?

Обиженно надувшись, финикиец откинулся на подушки. Между тем они уже давно двигались по улицам Эпифании, и факелы то тут, то там озаряли своим мимолетным светом сверкающие фасады вилл и листву парков. До дому было уже не далеко. Калликст нарушил молчание:

— Скажи, что ты намерен делать теперь, когда разбогател и прославился?

— Заведу себе красивый дом в этом квартале. Насчет остального пока не знаю.

— Господин, мы приехали! — сообщил один из рабов.

Калликст отдернул занавески. Носилки остановились перед массивной дверью, и носильщики мягко опустили свою ношу на землю. Но не успели друзья сделать и двух шагов, как дверь с шумом распахнулась, и оттуда выскочили Наяда и Троя, вольноотпущенницы Калликста. Они буквально одним прыжком ринулись навстречу, тут же рухнули на колени, ткнулись лбами в мостовую и, рыдая, закричали:

— Господин! Хозяин! Ребенок...

— Иеракина?!

Пафиос застыл, выпрямившись, с искаженным лицом. Калликст схватил Наяду за плечи:

— Что с ней? Говори!

— Весь вечер она жаловалась, что голова ужасно болит, даже плакала от этого. Насилу смогла поесть, но тут у нее началась рвота, и она потеряла сознание.

— Мы ее уложили, — подхватила Троя, — с тех пор она так и лежит, у нее жар, она бредит.

Пафиос больше не слушал. Грубо оттолкнув рабынь, он бросился в дом.

Она дрожала как лист. Ее лоб и щеки покрывала ужасающая бледность.

Врач-грек сурово покачал головой и обернулся к Пафиосу:

— Боюсь, наша скромная наука может оказаться бессильной. Я отказываюсь делать кровопускание. Она подхватила болотную лихорадку, ту самую, что стала роковой для Александра Великого. Итак, надо подождать.

— Ждать? Но чего? Чуда?

— Ждать, пока болезнь не покинет твое дитя, или...

— Или пока она не умрет?

Врач не ответил. Только потупил взгляд. Пафиос, словно утопающий, вцепился в руку Калликста. Его глаза помутнели от слез. Он вдруг разом постарел лет на двадцать.

— Это невозможно... Я не хочу ее потерять... Это слишком несправедливо. Она всего лишь ребенок! Кроме нее у меня в целом мире нет никого, и она меня покидает!