Читать «Седьмая часть тьмы» онлайн - страница 54

Мелочные обывательские мыслишки-насекомые одолевали Лернера. Надо, надо отдохнуть.

- Ты голодна?

- Нет, какое. Дополнительно кормили, за сверхурочку. Опять полнею, - она хлопнула себя по животу. По тому месту, где когда-то был живот.

- Тогда оставь. Я тоже не хочу.

- Что? - сейчас она действительно встревожилась.

- Мутит. Тошно.

- Ты устал. Ты опять устал, - она взяла его за руку, вывела из кухни. - Голова?

- Немного. Чуть-чуть.

- Посиди.

Зажурчала вода из крана. Через минуту Надя вернулась: сложенное мокрое полотенце ловко положила на лоб, под спину подоткнула думку.

- Сбегаю за Гольцем.

- Не стоит, - неискренне воспротивился он.

- Ты сиди, - она шуршала пыльником. - Я мигом.

Почему нет? Врач жил рядом, в соседнем подъезде, не раз обращался к Наде с просьбой устроить билет. Рад будет оказать ответную услугу, не говоря о том, что лечить жильцов дома вменено ему в обязанность. Лечиться по обязанности - фу! Лернер вспомнил, как без протекции, Надюша была в отъезде, удалял зуб. Увольте.

Компресс помог: прохлада проникла под череп, и мысли стыли, как стынет холодец на леднике. Или река, чистая, сибирская, прозрачная насквозь, но ударит мороз, и шуга прикроет все - отмели, камни, коряги - берегись, чужак!

Холодная струйка стекла за шиворот, и Лернер встал, передернул лопатками. Полотенце свалилось, и тотчас же затлел, разгораясь, жар головы, нижняя губа занемела.

Где же доктор?

Крепясь, он прошелся по комнате, задержался у шахматного столика, где фигурки слегка запылились, столь долго стояла позиция партии с Максимом. Игралась партия третий год, ходы передавались в письмах, а писались они реже и реже. Недосуг. Забавы. Прошло время забав, давным-давно прошло. Или, напротив, вернулось? Все бросить, и кончать жизнь в ветеранском собрании, командуя деревяшками, коли разучился управлять людьми?

Он резко смахнул фигуры. Звуки падения отрезвили и устыдили его. Лернер наклонился, поднимая с пола бессловесные армии. Нехорошо, если Надя заметит, огорчится.

С покрасневшим от прилива крови лицом он искал шахматы и выпрямился не раньше, чем поднял последнюю пешку.

Успел к приходу врача.

- Что наш больной? - Гольц, толстый, шумливый, вкатился в комнату. - Э, батенька! По лицу ясно, ремонта не требуется. Крохотная профилактика, не более. На что жалуемся?

- Совестно вас беспокоить, право. Голова приболела немного.

- В висках стучит?

- Временами.

- Затылок давит?

- Когда наклоняюсь.

- Сердце?

- Не чувствую. Изредка защемит, если быстро по лестнице поднимаюсь.

- Отлично, отлично, - Гольц раскрыл саквояж, старый, натуральная кожа, вытащил аппарат для измерения давления, молоточек, зеркальце, деревянную трубочку. - Раздевайтесь.

- Да у меня только голова…

- Раздевайтесь-раздевайтесь. Тепло, комаров нет, чего ж церемониться.

Лернер покорно сносил расспросы, постукивания, замес живота, сгибал и разгибал руки, приседал, послушно глядел в зеркальце, которым доктор слепил его, пуская зайчик.