Читать «Загадка Ватикана» онлайн - страница 116

— Мы воскреснем в последний день.

— А он будет? Коль он наступит, кто увидит его?

Басофон рассердился. И кто его дергал за язык, заставляя вести диалог с этой противной птицей. Он вышел во двор, где его ждал осел.

— А ты что мне скажешь? — спросил он его.

— Я восхищен вашими подвигами и готов уверовать в Христа, — ответил римлянин.

— Дорогой Брут, я не могу окрестить осла! Да и по правде говоря, я не знаю, как вернуть тебе человеческий облик. Обратиться к волшебнику Симону — об этом не может быть и речи.

— Послушай, — сказал осел, — я думаю, что крещение сделает меня человеком. Ну а если нет, то я останусь в этой шкуре сколько надо, пока душа моя не станет настолько чистой, чтобы обрести святость.

— Э, — воскликнул сын Сабинеллы, — вот вера, которая мне нравится! Ничего, что ты животное; такие, как ты, гораздо лучше людей.

Он подвел римлянина к небольшому фонтану посреди двора. Зачерпнув воду ладонью, он полил ею голову осла, произнеся молитву Святой Троице. И тут произошло чудо. Животное мгновенно превратилось в человека — молодого, не такого, как бывший Брут. И конечно же, некоторые невежды могут не поверить в случившееся. Но тем не менее это было первое чудо, совершенное святым Сильвестром, описанное в «Житии самых известных святых». Это стало догматом веры, подтверждающим истину, которую никто не может опровергнуть.

Брут бросился в ноги Басофону со словами:

— Я преклоняюсь перед тем, кто будет светочем Фессалии.

Сильвестр поднял его, облобызал, после чего велел готовиться к отъезду. Но попугай, видевший из окна процедуру крещения, быстренько подлетел к ним.

— Эй вы, а я? Меня забыли? Я видел, что ты сделал с ослом. Разве вода из этого фонтана волшебная?

— Без веры в нашего Спасителя она — просто вода, — ответил Брут.

— Какой вздор! — не поверил Гермоген.

И он прыгнул в фонтан, начал плескаться в нем, но, естественно, так и остался птицей. Тогда он подлетел к Басофону и сказал:

— Если у тебя доброе сердце, сделай со мной то, что сделал с ним.

Сильвестр засмеялся:

— Тебе разве не понятно, что Брут удостоился такой милости не от меня, а от самого Бога? Чистота сердца помогла ему преобразиться. Отныне он будет зваться Теофил.

От ярости у попугая перья стали дыбом.

— Я — наилучший ученик Трижды Великого Гермеса, а ты осмеливаешься утверждать, что у меня сердце не чистое.

— Поверь Воскресшему, и я окрещу тебя.

— И речи быть не может, — возмущенно проговорил Гермоген.

— Ну что ж, оставайся птицей, и не будем больше об этом говорить.

Наши путники покинули Эдессу, чтобы вернуться в Антиохию. Басофону хотелось достичь ближайшего порта и морем приплыть в Афины. Раз уж его предназначение — быть светочем Фессалии, то надо добираться туда. Недостаток смелости у жителей Антиохии открыл ему глаза на порученное ему дело.

Итак, Сильвестр, новообращенный Теофил и попугай присоединились к каравану, который, перейдя Евфрат, разделился надвое: одна часть направилась к Тарсу, другая продолжила путь к Антиохии. На середине моста у сына Сабинеллы закружилась голова. Он не упал благодаря Теофилу, поддержавшему его, но на мгновение потерял чувство пространства.