Читать «Белое, черное, алое...» онлайн - страница 191

И вот он ушел и его долго не было, а я лежала одна в темной и пустой квартире, не в силах даже протянуть руку и зажечь лампу, и вдруг почувствовала, что умираю. Я почувствовала, как мне на грудь легла лапа смерти, такая мягкая и мохнатая, и придавила меня. Я хотела закричать, но не смогла исторгнуть из себя ни звука. Так и лежала в черной тьме, чувствуя мягкую лапу смерти на своей груди. А он пришел под утро, нетрезвый, поцеловал меня, уколов щетиной, даже не заметив, что я при смерти. Сказал: «Натулечка, извини, я задержался», и отправился спать. У меня тогда был кризис, после этого я поправилась. А пока поправлялась, стала думать: а зачем он мне? Если он претендует на звание мужа, то пусть ведет себя как мужчина, отвечающий за семью, пусть зарабатывает деньги, а не посылает меня на показы, где я зарабатываю вместо денег пневмонию.

Пусть он договаривается с мастерами, которые делают в квартире ремонт, пусть защищает и развлекает меня. Но он не будет этого делать, это придется делать мне до конца дней: зарабатывать деньги, договариваться с мастерами, защищать и развлекать ; его. А нужно ли мне это, особенно если взамен я получаю только секс сомнительного качества, и то нерегулярно. Если даже отбросить в целом то, чего я хочу от мужчины, то пусть уж секс будет, когда я захочу, а не тогда, когда в районе нет происшествий, или в перерыве между футбольными таймами.

Обдумав все это, я указала ему на дверь. Он очень обиделся. Ах, как он плакал!

Даже порвал на себе рубашку. Мы были очень молоды тогда… Но в конце концов он понял, что я не шучу, собрался и ушел. А я навсегда разочаровалась в мужчинах.

— В мужчинах или в работниках уголовного розыска? — тихо спросила я.

— Во всех, деточка, потому что они все одинаковые. Просто некоторые поддаются дрессировке. Их при определенном усилии можно научить лаять по звонку и приносить тапочки. А если вы позволите им проявить свою сущность, то будете в благодарность за труды иметь посредственный секс между футбольными таймами, а больше ничего, я вас уверяю.

— А может, вы просто не любили его? — максимально деликатно спросила я, надеясь, что она не обидится.

— А он меня? — возразила она. — Сказать «люблю» — это еще не все. На это обычно и покупаются простушки с комплексом неполноценности. Но вы, похоже, не простушка, хотя у вас имеется некоторый комплекс того же рода. Посмотрите, как вы сидите: на краешке стула, как будто вас сейчас сгонят. И могу утверждать — дома на диване вы тоже стараетесь занять как можно меньше места.

Я вздрогнула. Сашка не раз обращал мое внимание на то же самое, даже грозился вышить на диване крестиком пограничную линию, чтобы наглядно продемонстрировать мне, как по-сиротски я сижу, как будто меня вот-вот сгонят.

И на ноги мои, заплетенные в косичку, когда я сижу за столом, он обращал внимание, — это тоже, по его мнению, указывает на мощный комплекс; это выражает желание закрыться, отгородиться от пугающего внешнего мира. А вот Горчаков неоднократно говорил, что многие считают меня высокомерной, и я ему объясняла, что это, возможно, следствие тщательно и длительно подавляемого комплекса неполноценности. Как говорил Николай Гаврилович Чернышевский: если палка долгое время была перегнута в одну сторону, то чтобы ее выпрямить, ее должно сильно перегнуть в другую.