Читать «Смилодон в России» онлайн - страница 171

219

Бог из машины (лат.). В античном театре бог, появлявшийся на сцене из машины, вмешивался в сюжет пьесы и приводил ее к развязке.

220

Весьма либеральная в вопросах морали, ЕкатеринаII тем не менее постоянно ратовала за соблюдение внешних приличий. В специально изданном “Указе о неболтании лишнего” всем болтунам, говорунам и любителям посудачить ясно предписывалось: заткнуться накрепко. Потому как длинный язык доводит не только до Киева и беды, но еще и до укорачивания шеи.

221

Тяга к сыскному делу открылась у Степана Ивановича с младых ногтей. Сын московского подьячего, Шешковский отроком был пристроен родителем в Сибирский приказ, этакую настоящую “серебряную копь” для чиновника. Однако там не задержался и приложил все силы, чтоб попасть в Тайную канцелярию, впоследствии Тайную экспедицию. Что же стояло за этим? Скорее всего, личные амбиции. Сладостное ощущение тайного могущества, упоительного всезнания, полной безнаказанности и близости к власть имущим — вот что манило Шешковского, человека серого, внешне неприглядного и особыми достоинствами не отмеченного. Зато уж старательного-то, трудолюбивого-то… Во время допросов Емельяна Пугачева он так и горел на работе, ночуя в соседней с бунтовщиком камере.

222

Существо, созданное силой воображения (лат.).

223

Первичная материя, сущность внутренней природы (лат.).

224

Abessi,rebis — отбросы, фекальные субстанции (лат.).

225

Жизненный дух (лат.).

226

Астральное тело (лат.).

227

Имеется в виду эгильет, “завязка” члена, магическая операция по лишению мужской силы.

228

Малая мудрость удаляет от Господа, великая мудрость приближает Оного (фр.).

229

В теплое время года извозчики носили шляпы с желтыми лентами, в холодное — шапки желтого цвета и кафтаны с желтыми же кушаками, на спине между плеч у них висели жестяные таблички, на которых масляными красками были написаны номера и обозначены районы приписки.

230

По рассказам современников, Александр Андреевич отличался исключительной любвеобильностью и просто выдающимися мужскими статями. В этом с ним могли сравниться, пожалуй, разве что Григорий Орлов да светлейший князь Тавриды, правда, злоупотреблявший стимулирующими средствами, которые в конечном счете и загнали его в гроб — уж во всяком случае не приступ лихорадки, как пытаются утверждать некоторые историки. Так вот, несмотря на сонмище любовниц, крепостной гарем и походы по борделям, Безбородко вел жизнь уличного ловеласа: каждый божий день после обеда надевал свой синий сюртучок, брал кошель с деньгами и отправлялся на охоту. С неизменным успехом.